Лицо из снов - Ховард Линда

Дальше все было просто. Им, конечно, очень жаль, что приходится прибегать к такой мере, но в первую очередь банк обязан блюсти интересы своих вкладчиков. И так далее и тому подобное. Короче, со следующей недели Марли на работу может не приходить. Они решили проявить великодушие и дать ей доработать эти несколько дней до пятницы включительно.

Ей захотелось также проявить великодушие и уйти, не дожидаясь конца недели, — Марли знала, что они на это очень надеются, — но она передумала. Какого черта! Она и не собиралась идти навстречу пожеланиям тех, кто ее выкинул на улицу.

Возвращаясь с рабвты к Дейну домой, Марли вся кипела от гнева. Ни о чем другом не могла думать. Собственно, ярость охватила ее еще в ту минуту, когда она поняла, что Дейн ее предал. С тех пор она только усиливалась, и Марли думала, что в обозримом будущем ничто не утолит ее.

Едва она успела переодеться в своей комнате, как услышала, что к крыльцу подъехала машина. Выглянув в окно, Марли думала увидеть Дейна, но оказалось, что это долговязый Трэммел. Она пошла открывать ему.

— Привет, дорогая, — проговорил он, вертя темными очками на пальце и склоняясь к ней для поцелуя в щеку. Она саркастически усмехнулась.

— Что за нежности?

Трэммел улыбнулся и поднял руки.

— Не стреляй, я безоружен! Вижу, что ты все еще не остыла.

— Ага! Значит, ты — своего рода каска на штык? Чтобы проверить, бдит ли противник?

— Не совсем. Просто Дейну пришлось немного задержаться, а нам не хотелось бы оставлять тебя одну.

— Спасибо за заботу.

— Не искренне! — с улыбкой проговорил он, мягко погрозив ей пальцем. Но взгляд его при этом оставался острым.

— Меня сегодня уволили, — резко ответила Марли. — И настроение у меня отнюдь не праздничное. Впрочем, мне было любезно позволено доработать эту неделю.

Он фыркнул.

— Я бы ушел от них сегодня же.

— И я поступила бы точно так же, если бы не знала, что они только того и ждут. Хочешь выпить чего-нибудь холодненького?

— Только без градусов.

— Хорошо. Лимонад, фруктовый сок, чай, легкий коктейль?

— Чай.

— Сейчас будет. А ты молодец, не пьешь за рулем.

— Я вообще почти не пью. Алкоголь плохо на меня действует, — проговорил он, следуя за ней на кухню. — Ну как ты тут? Уже обустроилась?

— Не успела толком. — Марли вытащила из шкафа два стакана, бросила в них по несколько кубиков льда и налила чай, который заварила утром перед уходом на работу.

— Лимон?

— Нет, спасибо. Я пью неразбавленный.

Марли усмехнулась. Они чокнулись. Трэммел посасывал чай, не спуская с нее глаз.

— Ты простишь его?

Она пожала плечами.

— Меня больше всего огорчил не сам этот спектакль с прессой, а тот факт, что он «сыграл на моих чувствах», как говорят здесь, на Юге.

— Ты всерьез полагаешь, что он к тебе ничего не испытывает?

— Откуда мне знать? Он на это ни разу даже не намекнул. Обиднее всего то, что он, влюбив меня в себя сначала, потом беззастенчиво стал мной манипулировать.

— Он просто не привык оглядываться по сторонам, когда речь идет о работе, — аккуратно выразился Трэммел. — Давай присядем?

— Ты будешь ero выгораживать? — проговорила Марли, когда они сели за стол.

— Не совсем. Просто я знаю Дейна лучше других, включая тебя и всех его родственников. Он всего лишь вырос у них на глазах, а ты всего лишь спала с ним. Я же рисковал вместе с ним жизнью. Поэтому знаю его, как никто другой.

— Как ты думаешь, Алекс, он способен хладнокровно использовать ближнего в интересах расследования?

— Еще как! Он полицейский. Я тоже, кстати. Но он никогда не был хладнокровным, когда речь заходила о тебе. Я тебе сейчас расскажу одну историю, правда, она несколько неприличная… — Он воздел глаза к потолку. — Ты помнишь свой первый визит в полицию, когда вы поцапались с Дейном через две минуты после того, как увидели друг друга в первый раз в жизни?

Она кивнула.

— Так вот, когда мы вышли из кабинета лейтенанта, у Дейна… стоял, как часовой!

Марли подавилась своим чаем, откинулась на спинку стула и залилась безудержным смехом. Трэммел вытянул перед собой свои длинные ноги. Он был доволен собой и спокойно ждал, когда Марли успокоится.

— Дейн мой идеал, — продолжил он. Трэммел не смотрел на Марли, он смотрел к себе в стакан, где плавал лед, и на губах его блуждала ироничная улыбка. — Я пришел в полицию не по зову идеализма или чего-нибудь в том же роде. Просто к тому времени мне в жизни все надоело, а эта работа показалась интересной. Мы с Дейном уже на второй год стали напарниками, и с тех пор не расставались. Я по своей природе недоверчив, но Дейн — это скала, на которую я могу опереться в любую минуту. И не сказать, чтобы он тоже был идеалистом. На самом деле Дейн более изощренный циник, чем я сам…