ШАРАДА - Браун Сандра

Прильнув ртом к ее животу, он просунул руки под ее ягодицы и стал массировать ей бедра, делая пальцами такие легкие движения между ними, что через какое-то время ей показалось, что она умрет от желания.

– Боже мой, Алекс, дотронься же до меня!

Он раздвинул ей половые губы и начал нежно ласкать их языком и губами. Очень скоро она вновь испытала оргазм.

Спустя некоторое время она повернулась на бок и взяла его член в рот. Ей очень нравились исходивший от него мускусный запах и ощущение бархатистости кожи под ее скользящим взад и вперед языком; нравилось, как плотно его твердая плоть наполняет ей рот.

Кэт полностью отдалась нахлынувшей на нее нежности и стремлению доставить ему удовольствие, но через некоторое время он слегка отстранился от нее, поменял позу и быстро ввел свой пенис в ее тело.

Внезапно Алекс замер и стал напряженно всматриваться в Кэт. Она открыла глаза и посмотрела на него, недоумевая, чем вызвана эта пауза в их любовных ласках.

– Это слишком важно, чтобы спешить. – Не отрывая от нее глаз, он вошел в нее глубже. Кэт невольно порывисто вздохнула.

– Я люблю тебя, Алекс. Нет, не надо, не говори ничего такого, о чем потом пожалеешь. Просто поцелуй меня.

Прижавшись к ней всем телом, он, изнемогая от желания, припал к ее губам. Даже когда все было кончено, он так и не изменил позы.

– Мне никогда не было так хорошо, – со вздохом проговорила Кэт. – Только с тобой. Впервые в жизни я чувствую, что я и другой человек – одно целое. Такая глубина ощущений, такое полное слияние тел, разумов и душ просто невероятны.

Алекс плотно закрыл глаза. Охрипшим от страсти голосом он согласился:

– Да, невероятны.

– Знаешь, – уткнувшись лицом в подушку, невнятно проговорила она, – если так будет продолжаться, мне придется прибавить еще одну таблетку к тем, что я уже пью.

Они лежали, тесно прижавшись друг к другу, как ложки в подарочном наборе. Его рука крепко обнимала ее за талию.

– Ты имеешь в виду противозачаточную?

– У-гу.

– Не беспокойся. Я позабочусь о том, чтобы ты не забеременела, – заверил он.

– А может быть, к черту все предосторожности? – Повернув голову назад, Кэт озорно взглянула на него поверх плеча. – Не дрейфь, Пирс. Если я забеременею, малыш будет целиком на моем попечении.

– Черта с два. Но я не этого боюсь. Тебе ведь не полагается рожать детей, ведь так?

– Не рекомендуется. Но есть случаи, когда после пересадки сердца женщины все-таки рожали. Пока что матери и младенцы чувствуют себя хорошо.

– Нельзя рисковать. Мало ли что?

– Ты такой пессимист.

– Я реалист.

– Ты что, рассердился? Брось, я всего лишь подтруниваю над тобой.

Алекс крепче обхватил ее за талию.

– Я не сержусь. Просто не хочу, чтобы ты подвергала свою жизнь опасности. И подтрунивать тут не над чем.

– Я всегда хотела ребенка, – задумчиво призналась Кэт. Она еще раз напомнила самой себе, что нельзя в жизни иметь все. Вон сколько у нее удач, самая большая из которых сейчас любовно сжимает ее в своих объятиях, готовая защитить ее от любых неприятностей. Она ощущала его дыхание на своих волосах. Даже это действовало на нее успокаивающе.

Алекс был таким красивым, таким мужественным, таким… всем на свете. В ее мозгу одна за другой проносились картинки: те дни, минуты и часы, что они провели вместе.

Должно быть, он почувствовал, что она посмеивается про себя, потому что ни с того ни с сего дал ей вдруг небольшого пинка.

– Над чем ты там потешаешься?

– Я как раз вспомнила твою угрозу, которую ты прорычал Циклопу. Такого я еще не слышала.

– Что вырву его здоровый глаз и…

– Ради Христа, не повторяй! Где ты научился таким выражениям?

– На улицах, где же еще. Либо в мужских компаниях. Не успеешь месяц-другой проработать в полиции, как твой рот начинает изрыгать такое…

Помолчав минуту, Кэт тихо спросила:

– А что произошло, Алекс? Почему ты ушел из хьюстонской полиции?

– Спайсер же тебе говорил. Убил одного типа.

– Наверное, ты застрелил кого-то при выполнении своих обязанностей?

Он долго молчал, прежде чем наконец заговорить. Его тело уже не было таким расслабленным, каждый мускул напрягся.

– Не просто кого-то. Такого же полисмена. Неудивительно, что это его мучило. Полицейские всегда держались друг за друга. И, что бы ни случилось, они считали друг друга братьями.

– Ты не хочешь мне об этом рассказать?

– Нет. Но расскажу.