Топ-модель - Коултер Кэтрин

— Тэйлор?

— Да, дорогая, я здесь. Сейчас тебе сделают укол. Нет, нет, я не ухожу от тебя.

Медсестра ловким движением сделала внутривенный укол, а он в это время продолжал нежно гладить пальцы ее руки, причем делал это именно так, как советовала ему медсестра Дебра. На его лице блуждала улыбка, но на самом деле ему хотелось плакать.

— Вы ее жених, я полагаю? — сочувственно спросила сестра. — Да.

— Вот что я вам скажу. Вы должны остаться здесь. Я поговорю с персоналом медсестер, что на четвертом этаже. Думаю, они не станут возражать против того, чтобы вы остались здесь на всю ночь. Во всяком случае, я не вижу никаких причин для их отказа. Мы поставим сюда дополнительную кровать, и вы сможете находиться рядом с ней. У мисс Фокс есть кто-нибудь из родных или близких, кому вы должны позвонить?

Тэйлор молча уставился на нее. «Мисс Фокс. Линдсей Фокс», — повторил он про себя.

— Фокс, — произнес он громко через секунду. — Ее зовут Линдсей Фокс. Очень красивое сочетание имени и фамилии.

Медсестра удивленно вытаращила на него глаза.

— Вам не стоит беспокоиться по поводу медицинской страховки. Мистер Демос уже предоставил нам всю необходимую информацию на этот счет.

И только в девять часов вечера, когда все уже ушли и он остался один с Линдсей в ее палате, он наконец-то все вспомнил. Рядом тихо жужжал аппарат искусственного дыхания, и больше не было никаких звуков, кроме, пожалуй, его собственного дыхания. Он все вспомнил. Эти воспоминания нахлынули на него неожиданно и поразили его своей внезапной ясностью и даже жестокостью. По его телу пробежала мелкая дрожь.

Линдсей Фокс.

Та самая молоденькая девушка, которая находилась в палате экстренной помощи больницы Святой Екатерины в Париже в апреле 1983 года, та самая, которую так жестоко изнасиловал муж ее сестры, какой-то негодяй, итальянский князь. Она лежала в той палате и все время кричала. Кричала и отчаянно сражалась с докторами, которых воспринимала прежде всего как мужчин, а не как врачей. Он прекрасно помнил, о чем они переговаривались между собой, что говорили ей и что при этом делали. Тэйлор был так поражен этим открытием, что даже вздрогнул и сокрушенно покачал головой. Это уже переходило всякие пределы. Эта молоденькая девушка уже давно выросла, превратилась в красивую женщину и вот сейчас лежит здесь, рядом с ним, в этой больничной палате, а он любит ее и собирается жениться на ней.

Линдсей Фокс. Господи, это невозможно понять и принять! Ведь вероятность подобного совпадения настолько ничтожна, что в это просто трудно поверить. И вместе с тем в его душе зародилось чувство, что это роковое стечение обстоятельств является не чем иным, как знаменательным поворотом судьбы. Тэйлор снова покачал головой. Неужели теперь фортуна повернется к ним спиной? Линдсей Фокс. Неудивительно, что она решила изменить имя, когда стала моделью. И тем более неудивительно, что отказалась сообщить ему свое настоящее имя, когда он просил ее об этом. Да, она говорила тогда, что не желает, чтобы он ненавидел ее. Теперь все ясно. Она просто хотела обезопасить себя, защитить от прошлого. Сперва защитить себя от всех посторонних, а потом и от него. Когда же она сама скажет ему об этом? Когда она наконец станет полностью и безоговорочно доверять ему?

Господи Иисусе! Он только сейчас вспомнил о Сидни ди Контини, сестре Линдсей. Ведь это же ее муж изнасиловал ее тогда в Париже, а она, эта смазливая сучка, которую он впервые увидел лишь несколько дней назад, стреляла в него.

Тэйлор посмотрел на Линдсей и, убедившись в том, что она крепко спит, позвонил Иноку. Он говорил очень тихо и рассказал тому все, что произошло за этот день.

— Мне нужна твоя помощь, Инок, — завершил он свой рассказ.

— Считай, что ты уже ее получил.

— Это очень серьезная услуга. Инок. Причем настолько, что ты не должен рассказывать об этом даже Шейле.

— А что случилось?

Тэйлор вкратце объяснил ему суть дела.

— Да, совершенно верно. Только французские газеты. Американские брать не надо. В этом нет необходимости. — Затем он назвал ему точный день, когда это произошло, и, положив трубку, посмотрел на Линдсей. Она крепко спала, о чем свидетельствовало ее ровное глубокое дыхание. Аппарат искусственного дыхания потихоньку пыхтел, напоминая по виду небольшую гармошку голубого цвета. Тэйлор закрыл глаза, прислушиваясь к размеренному жужжанию машины, и перед его глазами снова I предстала молоденькая девушка на хирургической каталке, которую промчали мимо его палаты, где он ждал своей очереди со сломанной рукой. Она была тогда такой юной, уязвимой и совершенно одинокой. Там не было ни единого близкого ей человека, ни единой родной души.