Петля желания - Браун Сандра

Однако самой наглой ложью было утверждение ван Дарбина о том, что она-де купается в лучах славы, потому что слава для Беллами представлялась в большей степени обузой, нежели поводом для гордости и самолюбования. Это ощущение усилилось, когда назойливый журналист написал продолжение, статейку для первой полосы газеты, в которой содержалось еще одно малоприятное откровение.

Хотя маркетологи представили «Петлю желания» как роман, на самом деле книга была беллетризированным изложением реальной истории. Еереальной истории. Трагической реальной историей еесемьи.

Со скоростью космической ракеты это разоблачение катапультировало Беллами в другое измерение. Она возненавидела собственную популярность. «Петлю желания» она написала не для того, чтобы разбогатеть и прославиться. Работа над книгой стала для нее своего рода терапией.

Нет, конечно, она надеялась, что ее опус будет опубликован, прочитан и признан читателями и критиками. Тем не менее, чтобы избежать шумихи, в центре которой оказалась сейчас, книгу она издала под псевдонимом – назвавшись не то мужским именем, не то женским. Иными словами, пол автора был неясен.

Книгу ожидали еще до того, как та поступила в продажу. Будучи твердо уверенными, что из нее получится бестселлер, издательство не поскупилось на рекламу – в глянцевых журналах, в газетах, в Интернете. За несколько месяцев до выхода «Петли желания» в свет о книге уже шумно спорили в социальных сетях. Каждый обзор вызывал оживленные дискуссии. Беллами, вернее загадочного писателя по имени Т. Дж. Дэвид, сравнивали с лучшими авторами детективных романов. Скрытая за надежным, как ей казалось, псевдонимом, Беллами радовалась успеху своего детища.

Но когда Рокки ван Дарбин выпустил, образно выражаясь, джинна из бутылки, загнать его обратно оказалось, увы, невозможно. В свою очередь, внутренний голос подсказывал Беллами, что и издатель, и ее литагент Декстер и все, кто получил доход с продаж, только радовались, что предыстория создания «Петли желания» стала всеобщим достоянием.

Теперь у них имелась не только книга, которую предстояло продвигать на рынке, но и она, ее автор, была просто обречена стать «мечтой рекламных агентов».

Чего только не писали о Беллами! Мол, она привлекательна и образованна. У нее правильная, грамотная речь. Уже не настолько юна, чтобы возгордиться неожиданно свалившейся на нее славой, но и не настолько стара, чтобы быть занудой. Наследница внушительного состояния, ставшая популярным писателем. У Беллами, так сказать, имелось немало козырей, способных привлечь к ней внимание окружающих, и главный из них – то, что она выбрала себе псевдоним. Вопреки ее ожиданиям, попытка спрятаться за ним сделала из нее женщину-загадку. Рокки ван Дарбин упивался безумием осаждавшей ее прессы, чему сам в немалой степени способствовал. И, как будто этого было мало, ежедневно продолжал подпитывать любопытство читателей новым набором пикантных подробностей – как правило, ложных, или сомнительных, или многократно преувеличенных.

Пока Беллами продолжала подписывать книги и позировала с желающими сфотографироваться, она безус-пешно делала вид, будто не замечает ван Дарбина. Однако тот уже, ловко орудуя локтями, бесцеремонно прокладывал себе дорогу в толпе. Заметив его приближение, Декстер осторожно шепнул ей на ухо:

– Не поддавайся на провокации! За тобой наблюдает масса людей. Ему только и надо, чтобы ты сказала что-то такое, что он потом переиначит и истолкует на свой лад в нужном ему ключе.

Вскоре журналист уже стоял перед ней лицом к лицу, и его было невозможно игнорировать. Он ухмыльнулся, показав неровные желтоватые зубы. Беллами почему-то представила себе, как он подпиливает их, чтобы быть похожим на плотоядного хищника.

Нагло оглядев ее с головы до ног, ван Дарбин спросил:

– Вы сбросили вес, мисс Прайс? За последнее время вы заметно похудели.

Всего несколько недель назад эта гиена пера называла ее чувственной, а завтра, того гляди, напишет, что она страдает анорексией.

Оставив без внимания коварный вопрос, Беллами вступила в разговор с женщиной в толстовке с эмблемой университета Огайо. При этом голову поклонницы венчала корона статуи Свободы из зеленой пенорезины.

– В моем книжном клубе сейчас все зачитываются вашим романом, – сообщила поклонница, позируя вместе с Беллами. Фотографировал ее муж.

– Рада это слышать. Спасибо вам за добрые слова.

– Они ни за что не поверят, что я познакомилась с вами!

Беллами еще раз вежливо поблагодарила ее и двинулась дальше. Ван Дарбин как ни в чем не бывало принялся что-то энергично строчить в блокноте. В следующий миг он изловчился и, шагнув между Беллами и следующим читателем, жаждавшим ее внимания, спросил:

– Кого вы видите в главных ролях будущего фильма, мисс Прайс?

– Никого. Я не имею отношения к киноиндустрии.

– Но ведь вам когда-нибудь придется этим заняться. Не секрет, что продюсеры выстроились в очередь, желая озолотить вас, если вы уступите им право на экранизацию «Петли желания». Ходят слухи, что несколько актеров и актрис первого эшелона уже добиваются ролей в будущем фильме по вашей книге. Желающих сделать это через постель еще больше.

Беллами смерила его полным отвращения взглядом и промолчала.

– У вас нет никакого мнения на этот счет?

– Никакого, – холодно ответила она, надеясь тем самым отбить у неприятного собеседника охоту задавать новые вопросы.

Неожиданно между двумя молодыми женщинами вклинился какой-то мужчина и сунул ей в руки книгу. Беллами мгновенно его узнала.

– Еще раз здравствуйте. Э-э-э…

– Джерри, – подсказал мужчина и широко улыбнулся.

– Да, верно, Джерри.

Приятное открытое лицо, редеющие волосы. Он уже несколько раз подходил к ней с книгами и просил их подписать. Беллами выделила его среди прочей публики еще в прошлый раз, когда выступала на встрече с читателями в книжном магазине университетского кампуса.

– Спасибо, что пришли сегодня утром.

– Грешно было бы упустить возможность встретиться с вами.

Беллами подписала книгу, которую Джерри протянул ей раскрытой – для ее же удобства.

– Сколько же экземпляров вы купили, Джерри?

– Я закупил их в качестве подарков на дни рождения и на Рождество, – улыбнулся читатель.

Беллами заподозрила, что у него пунктик по поводу ее книжки.

– В таком случае благодарю вас от себя лично и от имени моего издателя.

Она двинулась дальше. Ван Дарбин продолжал расталкивать людей, стараясь не отставать, и при первой же возможности влез с очередным вопросом о будущей экранизации: