Он не ангел - Ховард Линда

– Мне нужно искать работу, – беспомощно и растерянно проговорила она подрагивающим голосом. – Но я не знаю, что в этом случае надеть.

Ничего подходящего, в чем можно было бы ходить на собеседования, у нее в шкафу не нашлось. Впрочем, там вообще не было ничего, с чем было бы жаль расстаться. Каждый предмет одежды выбирался только с тем расчетом, чтобы как можно выгоднее продемонстрировать внешние достоинства Дреа, то есть ее вещи выглядели либо слишком ярко, либо чересчур открыто. Ни одной более-менее скромной вещи: все юбки или выше колена, или с сексапильным разрезом сбоку.

Рафаэль приблизился к Дреа сзади и, обхватив ее рукой, притянул к себе, затем наклонил голову и прижал свои теплые губы к ее виску.

– По-моему, у тебя жар, – вполголоса проговорил он. – Тебе сегодня лучше посидеть дома. Поправишься – будешь думать, что надеть. – Он коротко и снисходительно улыбнулся, словно говорил с ребенком.

– Но мне нужно… – Дреа отлично знала, что никакой температуры у нее нет, но именно этих слов ждала от Рафаэля.

– Нет, – перебил ее он. – Тебе незачем выходить и уж тем более искать работу. Тебе вообще ничего не нужно делать, отдыхай.

Дреа отстранилась и с несчастным видом посмотрела ему в лицо. Ее губы едва заметно подрагивали.

– Но… вчера…

– Вчера я был идиотом, – с нажимом проговорил Рафаэль. – Послушай, детка, не знаю, сколько раз тебе это повторять, но ты мне не наскучила, клянусь. Я не хочу, чтобы ты уходила. Я хочу, чтобы ты осталась, а я, как и раньше, буду о тебе заботиться. Ты же не сможешь жить одна. Ты ни на что не способна, кроме того как быть красивой. Но с этим ты чертовски хорошо справляешься.

Она устало вздохнула и склонила голову на плечо Рафаэлю.

– Я не знаю, что делать. – Беззащитность, сквозившая в ее позе, обезоружила Рафаэля, и Дреа в очередной раз уверилась, что способна управлять своим лицом. Она не поверила, что Рафаэль – впервые в жизни – согласился признать свою неправоту, и пришла в ярость, услышав его суждения о ее умственных способностях. Последнее по логике вещей не должно было бы ее задеть – ведь она сама костьми ложилась, чтобы убедить его в этом. Но к черту логику. Только ненависть и ярость могли прервать ее бесконечное эмоциональное падение. Только за них она могла зацепиться. Рука Рафаэля скользнула вниз по спине и, задержавшись, слегка погладила ее поясницу.

– О чем и речь: тебе ничего не нужно делать. Будем жить, как жили раньше. Не надо ничего менять.

Он даже представить себе не мог, как много уже изменилось. Дреа помолчала, делая вид, что обдумывает его слова, затем – на всякий случай – зашлась в кашле. Меньше всего ей хотелось, чтобы ее голос восстановился.

Притянув Дреа к себе, Рафаэль сжал ее в объятиях.

– Сегодня тебе нужно отдохнуть, расслабиться. Посмотрим, как ты будешь чувствовать себя завтра. Хочешь получить вечером подарок? Скажи что.

– Не знаю, – снова вздохнула Дреа. – Пожалуй, я действительно сегодня посижу дома. Ходить по магазинам не хочется. А ты сегодня что делаешь? Ты дома? – Дреа подпустила в голос нотку слабой надежды, словно бы желала, чтобы он остался с ней, хотя почти на сто процентов была уверена в обратном. Рафаэль днем редко сидел дома. Он любил бывать на людях, других посмотреть и себя показать, при этом никогда не брал Дреа с собой, разве что намечалась вечеринка, где он мог с ней показаться.

– Нет, у меня дела. Я оставлю с тобой пару ребят, ты не против? Будет что-нибудь нужно или захочешь куда-нибудь пойти, скажи им. – Рафаэль всегда оставлял в квартире кого-то из своих. Это осложняло задачу ФБР и вообще всем жаждущим проникнуть в пентхаус и установить там свои средства наблюдения. Поначалу за Дреа постоянно присматривали две «няньки». Когда она куда-то выходила, один обязательно шел с ней, другой оставался сторожить квартиру. Позже, когда Рафаэль заключил, что ей можно доверять, необходимость в «няньке» для Дреа отпала, и она стала выходить одна, а в пентхаусе оставался только один охранник. Сейчас Рафаэль, наверное, думал, что, оставляя сопровождающего для нее, он осчастливил Дреа, тогда как на самом деле сильно осложнял ей задачу.

– Кого? – «Только не Орландо», – молила про себя Дреа. Орландо Думас был самой острой стрелой в колчане Рафаэля, специалистом по компьютерам. А ей вовсе не хотелось, чтобы специалист по компьютерам заглядывал ей через плечо. Когда она переехала к Рафаэлю, Орландо оставался с ней чаще других, поскольку, по мнению Рафаэля, был самым дотошным из всех.