Если повезет - Ховард Линда

Когда он наконец прибыл в Хитроу, Чарлз Мюррей, как и обещал, уже ждал его у выхода. Это был мужчина среднего роста, элегантный, с коротко стриженными волосами цвета стали и карими глазами. Выправка выдавала в нем бывшего военного. Он был толков и всегда сохранял спокойствие. Семь лет Мюррей состоял на неофициальной службе у Нерви, а на государственной гораздо дольше. За эти годы им с Суэйном приходилось время от времени пересекаться по работе, и этого было достаточно, чтобы держаться друг с другом без излишних церемоний. Вернее, это Суэйн держался с Мюрреем без излишних церемоний. Мюррей же был англичанином.

— Сюда, — позвал Мюррей Суэйна после короткого Рукопожатия.

— Как жена, как дети? — легкой походкой следуя в кильватере британца, задал Суэйн вопрос Мюррею в спину.

— Виктория, как всегда, прекрасно. Дети вступили в подростковый возраст.

— И этим все сказано.

— Совершенно верно. А у вас как?

— Крисси оканчивает колледж, Сэм — первокурсник. У них все отлично. Формально Сэм еще подросток, но самое худшее уже позади. — У детей Суэйна и в самом деле все складывалось как нельзя лучше, если не брать в расчет то обстоятельство, что их родители уже двенадцать лет как состояли в разводе, а отец почти все время находился за границей. Благополучие детей — во многом заслуга их матери, которая — дай ей Бог здоровья, никогда не ставила разрыв отношений в вину бывшему мужу. Усадив перед собой детей, они с Эми объяснили им, что расстаются по ряду причин, в том числе и потому, что, когда поженились, были слишком молоды и глупы. И то, кстати, было сущей правдой. Хотя основной причиной все-таки являлось то, что Эми устала жить с мужем, который большую часть времени находится вдали от семьи. Она хотела развязать себе руки, чтобы попытаться устроить свою жизнь с другим мужчиной. Однако замуж она и не вышла, хотя мужчины у нее были. Развод родителей не отразился на детях: они оставались в том же доме, ходили в ту же школу и виделись с отцом едва ли реже, чем раньше.

Будь они с Эми постарше и поумнее, когда женились, они могли бы задуматься о том, как работа Суэйна отразится на их семейной жизни, и вряд ли решились бы завести детей. Но мудрость, к сожалению, приходит с возрастом, и к тому времени, как они набрались ума, было слишком поздно. И все же Суэйн не жалел, что у него есть дети. Он любил их каждой клеточкой своего тела, хотя ему удавалось повидаться с ними всего несколько раз в год. Он давно смирился с тем, сколь незначительна его роль в жизни детей в отличие от матери.

— Ничего не поделаешь, приходится только надеяться, что это дьяволово семя в конце концов обретет человеческий облик, — изрек Мюррей, сворачивая в маленький коридорчик. — Вот мы и пришли. — Заслонив собой кнопочную панель, он набрал код и открыл простую стальную дверь, за которой скрывалось море мониторов. Уставившиеся в них люди внимательно наблюдали за людским потоком в громадном аэропорту.

Мужчины прошли в помещение поменьше, где помимо мониторов имелось оборудование для повторного просмотра записей многочисленных камер. Мюррей уселся в синее кресло на колесиках, предложив Суэйну последовать его примеру, и набрал на клавиатуре команду. Установленный перед ними монитор ожил. На нем появилось и застыло изображение Лили Мэнсфилд, спускающейся с прибывшего сегодня утром из Парижа самолета.

Фиксируя каждую деталь, Суэйн отметил, что на женщине не было ровным счетом никаких украшений, даже часов. Умная девочка. Иногда люди, изменив все, забывают о часах, и потом эта мелочь выдает их с головой. Одета Лили была в простой темный костюм и черные туфли на низких каблуках. От внимания Суэйна не укрылись ее бледность и худоба, наводившие на мысль о недавно перенесенной болезни или о чем-то в этом роде.

Лили не смотрела по сторонам, она шла от самолета вместе с толпой, а потом завернула в первый встретившийся на пути туалет. Из его дверей выходили множество женщин, но хотя Суэйн наблюдал достаточно долго, ни в одной из них он не признал Лили.

— Черт меня подери! — воскликнул Суэйн. — Прокрутите все еще раз. Только медленно.

Мюррей с готовностью перемотал пленку. Суэйн следил, как Лили спустилась с трапа самолета с черной, ничем не примечательной сумкой средних размеров. Такие сумки каждый день носят миллионы женщин. Суэйн сосредоточил внимание на сумке, отыскивая в ней какие-нибудь детали, по которым ее можно было бы опознать: пряжка, расположение ремешков, хоть что-нибудь. Лили исчезла за дверью туалета, и теперь он ждал, когда вновь появится эта сумка. Перед глазами Суэйна мелькало множество черных сумок разных форм и размеров, но лишь одна напоминала ту, которую несла в руке Лили. Ту сумку держала женщина ростом футов шесть, чья одежда, прическа и макияж просто кричали: «Посмотрите на меня!» Но при ней была еще и сумка побольше, которой у Лили не было. Ну-ка, ну-ка.