Жена самурая - Крамер Марина

«А как вариант – и первое и второе», – подумал вдруг Акела, поворачиваясь на бок. Врагов у него было достаточно еще «из прошлой жизни», и среди них встречались люди, увлеченно изучавшие японские традиции.

Неожиданно в памяти всплыл эпизод – эта девушка, Оля Паршинцева, с деревянным шинаем у манекена имитирующая удар по шее снизу вверх спереди назад. «Откуда она это взяла? Почему именно так? Ведь именно так отрубалась голова для создания бундори… Откуда она это знает? – Акела рывком сел, едва не ударившись головой о верхние нары. – Как она вообще попала в наш дом, почему именно ко мне? Аля говорила… стоп, а что она мне говорила вообще? Я ведь даже толком не узнал, кто она, эта Ольга. Старый дурак! Ну, как я мог поверить в то, что молодая девчонка на ровном месте настолько увлеклась японской культурой, чтобы изучать язык и боевые техники? Кто она вообще? Нужно как-то Алю предупредить, чтобы была с ней осторожнее. А лучше – Фиме об этом сказать».

Однако пока Акела не имел возможности связаться ни с женой, ни с ее отцом.

Самое скверное началось утром следующего дня, когда выяснилось, что на яшмовом украшении, найденном у женского трупа, обнаружились отпечатки пальцев Акелы. Именно этой яшмой была украшена рукоять меча-тати, пропавшего из его квартиры. Из задержанного Акела в момент превратился в подозреваемого в серии жестоких убийств.

За четыре дня до Нового года я приняла последний зачет, составила список должников для деканата и отказалась от участия в кафедральных посиделках. Настроения никакого не было – муж в СИЗО, какое тут веселье, – да меня особенно никто и не уговаривал, потому я, сунув халат в пакет, чтобы выстирать дома, вышла из здания морфологического корпуса и побрела за Соней в детский сад. Утренник у них прошел вчера, я старалась отвлечься от неприятных мыслей и сосредоточиться на том, как моя дочь читает стихи, а потом и выступает в спектакле. Никто в детском саду не подозревал о том, что Соня не родная нам с Сашкой, и потому мне было приятно выслушивать комплименты воспитателей и родителей по поводу того, что она «умничка, красавица и на маму очень похожа».

Взглянув на часы, я обнаружила, что у детей еще «тихий час», и теперь бесцельно бродила по предпраздничному городу, стараясь не смотреть на охваченных подарочным ажиотажем людей. «У них через четыре дня праздник, – тоскливо думала я, поддевая носком ботинка свежий снег. – А Сашка в тюрьме… за что? Я ведь точно знаю, что он не мог убить кого-то, это противоречит его философии! То есть он мог убить, но только защищаясь сам или защищая нас, например, причем сделал бы это голыми руками… И меч он не мог носить с собой, тем более этот – для тренировок у него все хранится в клубе… В клубе! А ведь если это Сашка забрал меч, то хранить его он мог именно там!» – вдруг осенило меня, и я, шагнув к обочине, подняла руку, ловя такси.

Сидя на заднем сиденье, я напряженно думала, как помочь мужу. Ну, разумеется, если я обращусь к папе, тот даст своего адвоката – удивительно вообще, как это он еще не в курсе и не позвонил даже ни разу. Но лучше бы и папу исключить из этой цепочки для его же спокойствия – адвоката дядю Моню я знала с детских лет, так что посредники мне ни к чему. Но от разговора с отцом мне, кажется, не удастся улизнуть – ради собственного удобства будет лучше, если я отправлю Соню из города и оставлю на попечении деда и домработницы. В папином коттедже полно охраны, и с моей дочерью все будет в порядке. Нехорошие предчувствия не оставляли меня, а ребенок делал уязвимой, поэтому нужно устроить все так, чтобы Соня не подвергалась никакой опасности. Хватит с меня ареста мужа.

Клуб «Каскад» располагался в подвальном помещении старого спортзала, раньше принадлежавшего местному бумажному комбинату, а теперь выкупленному каким-то бизнесменом под сауну. Акела перекупил у него этот спортзал и обустроил в нем все на собственные деньги.

Я подошла к вахтеру и попросила ключи. Старичок хорошо знал меня в лицо – иногда я заходила за мужем, если оказывалась поблизости, или приводила к нему на занятия Соню.

– Тебя проводить, Сашенька? – спросил он, но я отказалась.

Спустившись по лестнице в полутемный подвал, я почувствовала себя как-то жутковато – света практически нет, только над дверью клуба тускло светит небольшая лампочка, кругом гнетущая тишина, и каждый шаг гулко разносится по пустому помещению. Отомкнув дверь клуба, я быстро зашарила рукой по правой стене, отыскивая выключатель, и, когда свет зажегся, почувствовала себя немного увереннее. В маленькой тренерской все было в полном порядке – Акела не терпел бардака, каждая вещь у него знала свое место.

На крючке за дверью висело тренировочное кимоно мужа, и я, поддавшись какому-то внезапному желанию, прижалась к нему лицом, вдыхая запах. На глаза сразу же навернулись слезы, и я смахнула их пальцами – раскисать было некогда. Ключ от высокого узкого сейфа, привинченного к полу, хранился у Сашки под столешницей, там был прибит крючочек. Пошарив рукой, я сняла ключ и отомкнула сейф. Все мечи, используемые мужем для работы, оказались на месте, но большого меча из пары черных дайсё среди них не было.

– Ничего… это ничего не значит – Акела мог и не приносить меч сюда, и тогда его точно кто-то украл, – пробормотала я, расстроенная своим открытием, – а это значит, что настоящий убийца тот, у кого сейчас этот меч… Конечно! По-другому и быть не может, да и зачем Сашке моему убивать каких-то бомжей, не представляющих для него лично никакой опасности? Он всегда говорил – меч создан больше для защиты… Господи, что же мне теперь делать? – Я села на стул и заплакала, не в силах больше сдерживать эмоции и отчаяние.

К счастью, меня здесь никто не видел и не слышал, а потому я могла без помех позволить себе расслабиться и порыдать вволю без риска быть осмеянной. Я же все-таки Кнопка из стали, как иногда говорил муж, так негоже мне на людях-то распускаться.

Выплакавшись как следует, я заперла дверь клуба и побрела домой. Шел снег, мягкие хлопья оседали на шапочке и воротнике шубы, но я этого не замечала. Я шла вдоль ярко освещенных витрин и боялась даже думать о том, что сейчас происходит с мужем. «Только бы с ним ничего не случилось, только бы не произошло ничего страшного…»

– Саша? – услышала я и невольно приостановилась, оглянулась – прямо за моей спиной оказалась девушка в темно-синей куртке и без шапки.

– Ольга… откуда ты здесь? Извини, я… задумалась, – сбивчиво стала оправдываться я, застигнутая врасплох ее появлением, и неожиданно рассердилась на себя – почему я должна объясняться?

– Ты куда-то торопишься, Саша? – спросила Ольга, стряхивая снег с капюшона куртки.