Он не ангел - Ховард Линда

– Тебе удалось заснять ту встречу? – спросил Рик Коттон и с безмятежным выражением на лице стал ждать ответа.

Выдержка Коттона вызывала у Ксавье Джексона изумленное восхищение. Ведь Коттон не сказал: «Тебе хотя бы удалось заснять ту встречу?» – в его тоне не проскользнуло ни намека на раздражение. Большинство старших агентов орали бы благим матом, но только не Коттон. Он всегда держался в рамках, даже когда результаты не оправдывали его ожиданий.

Они не предполагали, что Салинас куда-то пойдет пешком, тем более в Центральный парк. Когда агент на улице понял, что машина за Салинасом не придет, тот со своим сопровождением уже преодолел полквартала. Ксавье поспешил за ними, стараясь продвигаться как можно более незаметно, но по пути его задержал красный свет светофора, и, чтобы перейти улицу, ему пришлось ждать зеленого. В итоге, когда он подошел, участники встречи уже расходились, и все, что Ксавье мог предоставить, – это приметы человека, с которым Салинас встречался, хотя и это было не лишним. Правда, под описание «примерно шесть футов и один дюйм, около двухсот фунтов, короткие темные волосы» подпадают по крайней мере сто тысяч мужчин в округе, если не больше.

– Мне кажется, это тот человек, который был на балконе с подружкой Салинаса, – высказался Коттон, когда стало ясно, что ответа от Джексона он не получит.

Ксавье Джексон тоже так думал. А где, интересно знать, подружка? Уехала четыре дня назад и до сих пор не вернулась. Они перестали следить за ней много месяцев назад: их бюджет и людские ресурсы были ограничены, и бросить имеющихся в их распоряжении людей на слежку за самим Салинасом представлялось более продуктивным. И потом, она ни в чем интересном не была замечена, по крайней мере до той сцены на балконе.

Может, в ее отсутствии и нет ничего особенного – может, они с Салинасом просто разошлись, – но что-то у них там, безусловно, произошло. Салинас и его люди ходили мрачнее тучи, точно хотели кого-то – все равно кого – порвать на части. Если бы они просто разошлись, Салинас мог бы – мог бы – ходить расстроенным, но не его люди.

И вот теперь Салинас встретился предположительно с тем человеком, что на балконе занимался любовью с его девушкой. Что-то не так, но скорее всего это какие-то личные разборки, а потому они им не интересны. Если их нельзя как-нибудь использовать против Салинаса. Его любовные дела – это его проблемы, а не их.

На улицах Нью-Йорка установлено более двух тысяч трехсот камер внешнего наблюдения – это только те, что известны, а сколько еще скрытых! Оказавшись на улице, человек где-нибудь да попадет под прицел камеры. Поэтому киллер регулярно менял внешность. Даже если он раз мелькнет в какой-нибудь записи камеры наблюдения, его след тут же затеряется, ведь он войдет в какое-нибудь здание одним человеком, а выйдет оттуда другим. Лишь скрупулезный анализ в сочетании с невероятным везением поможет его снова засечь, и он прилагал максимум усилий, чтобы в этой стране никому бы не понадобилось заняться такой работой.

Наверное, и Дреа хватило ума изменить внешность – насчет этого он даже не сомневался. Чего он не знал, так это того, где она переоделась и как стала выглядеть после всего. Он мог бы расспросить Салинаса, как себя вела и что делала Дреа в день своего исчезновения, но без этого ему будет интереснее. Найти ее без помощи Салинаса для него – еще одна тренировка на сообразительность вроде математических операций в уме без калькулятора.

Он хорошо владел компьютером, но в данном случае от самостоятельного хакерства лучше было воздержаться. Какой смысл рисковать, когда все можно выяснить проще? Недаром говорят: важно не то, что знаешь, а кого знаешь. В этой избитой истине, однако, заключено большое рациональное зерно, а у него в Нью-Йорке есть один знакомый, который перед ним в неоплатном долгу и у которого есть доступ к сети камер наблюдения.

Киллер с облегчением узнал, что за последние четыре дня в городе не случилось ничего из ряда вон выходящего. Убийств и групповых нападений зарегистрировано не больше, чем обычно. Ни атак террористов, ни бомбометателей на велосипедах, ни каких других особых происшествий. А раз все было спокойно, чей-то интерес к записям камер внешнего наблюдения четырехдневной давности останется незамеченным.

Но с другой стороны, зачем ему нужно так обременять себя, пока он не согласился на работу?

Но вот, черт побери, нужно! Ему было очень интересно, как она провернула дело. Он даже испытывал некоторую гордость за нее. Она действовала быстро и энергично, не потеряв ни минуты. Салинас сильно оскорбил ее, задел за живое, и она не долго думая на следующий же день приступила к действиям. Киллер знал, какие препятствия ей пришлось преодолеть, чтобы добраться до банковского счета Рафаэля, знал, как ей буквально по минутам пришлось рассчитывать время – сам когда-то играл в эти игры.