Белая ворона, или В меня влюблен даже бог - Шилова Юлия Витальевна

Парень даже моего имени не знает. Я всегда прихожу к нему в рыжем парике и темных очках. Да и любопытством он особым не отличается. Денежки капают, а остальное не имеет значения. Так что по телефону меня тоже не вычислишь. У меня и здесь страховка хорошая.

Я закурила сигарету, вновь покосилась на наблюдающего за нами мужчину:

– Мой новый знакомый меня встретил и предложил поехать к нему в гости. А мне только это и надо было. В его дворе было пусто. Играли дети, но они не обращали на нас внимания. Пока мы шли до его квартиры, нам никто не встретился. И даже если предположить, что кто-то высмотрел нас в окно, то видели девушку с длинными белыми волосами, но никак не меня. Я специально надела серое платье, чтобы оно не бросалось в глаза, и повязала алый шарф. Люди запомнят шарф, но не серое платье. От шарфа я избавилась вместе с париком. В квартире мы сразу стали пить вино. Николай откупорил бутылку, достал конфеты, разлил вино по бокалам. Я, как могла, оттягивала время и под видом того, что пошла мыть руки, набрала ведро воды и вылила ему под ванну. А затем прибежала с испуганными глазами и сказала, что его затопили соседи. Пока он выяснял, в чем дело, бросила ему в бокал с вином клофелин. – Стряхнув пепел в пепельницу, я ощутила, как дрогнул мой голос. Посмотрев на напряженное лицо подруги, я продолжила: – Николай вернулся, сказал, потом разберется, что случилось. Видимо, где-то протекает ванна, но это точно не соседи. Мы подняли бокалы вина. Он выпил свой и умер.

– Может, у него сердце больное или давление было высокое? Может, у него на клофелин аллергия? – обеспокоенно спросила Вера.

– Может быть. Только вот смерть странная. Я до сих пор помню его глаза, полные ужаса. Он стал задыхаться, а потом у него пена изо рта пошла. Когда Николай упал, я решила посмотреть, жив ли он. Перевернула, а у него рот перекошен, язык набок. Страшное зрелище. Глазищи такие... Как в фильме ужасов.

– Что-то на клофелин не похоже. – От Веркиных слов про моему телу пробежали мурашки.

– Даже если представить, что у него произошла аллергическая реакция, все равно это не клофелин.

– А на что похоже?

– На яд, – глухо ответила Верка и побледнела так, что от страха я почувствовала острую боль в сердце.

Верка работала фармацевтом и продавала мне клофелин. Именно я уговорила ее заниматься этим. Мы доверяли друг другу, потому что обе детдомовские и хлебнули вместе немало. Детский дом – отличная школа на выживание.

В отличие от меня, Верку даже попытались однажды удочерить. Приехала одна семья, и из всех детей выбрали именно Верку. Сначала приезжали к ней в выходные, привозили гостинцы и игрушки. Несколько раз даже брали с собой погулять и обещали, что в скором времени она будет жить в настоящей семье. А однажды пообещали приехать, но не приехали. Никогда. Видимо, передумали. Как же Верка переживала... Лила слезы, впала в депрессию. Целыми днями сидела у окна вместе с подаренным ей медвежонком. Воспитатели не могли уложить ее спать. Она сидела у окна даже ночью. Детское сердечко не могло понять, почему ее не взяли в обещанную семью, что она сделала не так и почему ее не поздравили с днем рождения. Когда воспитатели не выдержали и позвонили тем, кто опекал Веру несколько месяцев, на том конце провода честно признались, что от удочерения их отговорили друзья и родственники. Вдруг у девочки плохая генетика... Лучше быть одним, чем с ребенком, который полон сюрпризов и неожиданностей. Верка до последнего верила, что к ней обязательно придут, что это просто недоразумение. Подругу направили к психологу, чтобы он помог ей избавиться от иллюзий и вырваться из объятий депрессии. Знакомство с так и не состоявшейся семьей Верка считает самой чудовищной трагедией детства. Даже дедовщина, которая процветала в нашем детском доме, не оставила такого сильного следа, как то, что ее не взяли в семью. После этого случая Верка погрязла в комплексах и постоянно думала, будто у нее что-то не так.

– Ань, может, они меня не взяли, потому что я толстая? – спрашивала она у меня, когда мы лежали в своих кроватях.

– Никакая ты не толстая, – пыталась успокоить я подругу.

– А может, у меня волосы жидкие?

– Ерунда. У тебя очень хорошие волосы.

– А может, из-за родимого пятна на правом плече? Неужели оно настолько страшное?

– Глупости.

– Может, из-за того, что я букву «р» не очень хорошо выговариваю?

– С тобой логопед занимается. Ты говоришь неплохо.

– Но ведь что-то же им не понравилось?

– Они просто передумали.

– Как? Ведь обещали...

– Вера, ну ты не понимаешь, что ли? Люди могут просто передумать...

– А как же я?

Верка еще долгое время вплетала в косы свои самые нарядные банты и ждала будущих родителей. Жизнь в детском доме никогда не была сахаром. Каждый выживал как мог. Я всегда заступалась за плаксивую Верку, несколько раз дралась из-за нее по-крупному с другими девчонками и даже с мальчишками. Все эти годы не давала ее в обиду и считала своей сестрой.

После детского дома Верка поступила в фармацевтическое училище, выучилась на фармацевта, забеременела от первого встречного, отношения с которым приняла за большую и чистую любовь. Вышла замуж, поселилась у мужа в крохотной комнате коммуналки на окраине города. Когда Верку положили в родильный дом, муж ни разу к ней не пришел. Так что пришлось мне встречать подругу с малышом самой. Пока Верка лила крокодильи слезы, я разыскала ее непутевого муженька. Оказалось, он поселился у достаточно обеспеченной дамы намного старше его и возвращаться пока не хочет.

– Аня, когда он успел ее полюбить? – рыдала Верка после того, как я открыла ей глаза на ее мужа.

– Вер, а с чего ты взяла, что он ее полюбил?

– Но ведь он от меня ушел. Они живут вместе.

– Живут, не значит любят. Твой муж обычный альфонс. Скажи спасибо, что он прописал тебя в свою коммуналку и ты не осталась с ребенком на улице. Что с тебя детдомовской-то взять? Страсть прошла, а кушать хочется. Тут богатая бабенка подвернулась. Она ему – комфорт и сытую жизнь, а он ей – свой член. Все по-честному.

– Господи, что ты говоришь? – Верка закрыла лицо руками и всхлипнула.

– Вера, ну когда ты научишься смотреть правде в глаза! Мужик твой – непорядочный человек, если позарился на чужие деньги. И еще скотина. Потому что только конченная сволочь может не встретить жену с ребенком из роддома. Надеюсь, если этот гад обратно приползет, ты его не примешь!

– Приму, – неожиданно выдала Верка.

– Ты что, дура? Он же тебя в самый тяжелый момент предал?!

– Все в этой жизни имеют право на ошибки. Он обязательно поймет, что поступил неправильно, и вернется.