Гора Маккензи - Ховард Линда

Час спустя Вульф без стука вошел в дом Бесси, как будто имел на это право. Когда он появился, женщины одновременно испугано вздохнули. Широкие плечи почти касались сторон дверного проема. Он не глянул на других людей. Глаза замерли на Мэри, закутанной в одеяло и смертельно бледной.

Ботинки застучали по полу, когда он пересек комнату и присел перед ней на корточках. Черные глаза осмотрели ее с головы до ног. Он осторожно прикоснулся к подбородку, повернул ее голову к свету, чтобы разглядеть царапины и ушибы на щеке, где жесткие пальцы впивались в нежную кожу. Потом пришло время осмотреть ее израненные ладони. Челюсть Вульфа окаменела.

Мэри хотела заплакать, но вместо этого криво улыбнулась.

– Вы постриглись, – мягко сказала она, и соединила пальцы в попытке удержаться от желания провести ими по густым, шелковистым волосам, прекрасно лежащим на красивой голове.

– Первым делом. Еще утром, – пробормотал он. – Как вы?

– Все хорошо. Ему не удалось… вы понимаете.

– Я знаю. – Он встал. – Скоро вернусь. Он от меня не уйдет. Обещаю, что доберусь до гада.

Клей резко напомнил:

– Это дело законных властей.

Глаза Вульфа полыхнули черным ледяным огнем.

– Толку-то от ваших властей!

Он вышел, не добавив ни слова. Мэри снова почувствовала озноб. Пока он был рядом, жизнь теплилась в оцепеневшем теле, но теперь оно леденело. Вульф обещал вернуться, но пора идти домой. Несмотря на внимательное окружение, даже слишком доброе, она еле сдерживала крик. Сил совсем не осталось.

Глава 7

Клея ошеломили изменения во внешнем виде Вульфа, но ему потребовалось не больше секунды, чтобы прийти в себя и последовать за бывшим подозреваемым. Вульф остановил грузовик в переулке, где Мэри подверглась нападению. Когда Клей покинул служебный автомобиль и вошел в переулок, Вульф, сидя на корточках, исследовал раскисшую землю. Он даже не поднял головы при приближении помощника шерифа. Вульф сконцентрировался на осмотре каждого сорняка, каждого кусочка гравия, каждого следа от обуви и углубления.

– Когда вы постриглись? – спросил Клей.

– Сегодня утром. В парикмахерской в Харпстоне.

– Почему?

– Мэри попросила, – ответил Вульф и вернулся к осмотру.

Он медленно двинулся вниз по переулку к задней стене здания, сделав паузу в том месте, где нападавший толкнул Мэри на землю. Потом пошел дальше, точно определив выбранную преступником тропинку, а в следующем переулке удовлетворенно хмыкнул и опустился на колени около смазанного отпечатка.

Клей проходил в этом месте, как и многие другие, поэтому с сомнением в голосе сказал:

– Отпечаток может принадлежать кому угодно.

– Нет. Это след мягкой обуви, не ботинка. – После недолгого осмотра отпечатка он добавил: – Мужчина слегка косолапит при движении. Весит около ста семидесяти пяти, возможно ста восьмидесяти фунтов. Находится не в лучшей форме. Он уже устал, когда добрался до этого места.

Клей почувствовал себя неуютно. Некоторые просто сослались бы на умение индейцев выслеживать добычу и ошиблись. Всегда были превосходные, способные легко идти по следу человека в дикой местности, как будто ботинки покрасили снизу свежей краской. Но Вульф разглядел такие детали, которые мог отметить только обученный охотиться на двуногих. Клей не сомневался в суждениях Вульфа. Ему уже встречались отличные следопыты, хотя не многие из них могли сравниться с этим.

– Вы были во Вьетнаме. – Очевидный факт, который внезапно оказался очень важным.

Вульф все еще рассматривал отпечаток.

– Да. Вы тоже?

– Двадцать первая пехотная. А какие у вас были нашивки?

Вульф взглянул снизу вверх. Мимолетная дьявольская улыбка коснулась его губ.

– Я служил в LRRP^[4].

Чувство неловкости у Клея переросло в озноб. Дальних разведчиков в армии называли «лурпы». В отличие от обычных солдат, они могли неделями не выходить из джунглей, питаясь чем придется, охотясь и уходя от охотников. Выживали только за счет смекалки и умения сражаться и исчезали как тени, если того требовала ситуация. Клей видел вышедших из джунглей отощавших и грязных разведчиков, пахнущих как дикие животные, которыми они по существу и являлись, со смертью в глазах и настолько настороженных, что приближение к ним сзади или неожиданное касание представляло смертельную опасность. Иногда они были не в состоянии переносить контакт с другим человеком, пока нервы не приходили в норму. Опытный солдат обходил уставшего лурпа за три километра.