Я – ТВОЯ ЖЕНЩИНА! - Руденко Юлия

Битый час Андрей Малкович мучился двумя неразрешимыми загадками: где найти несколько десятков миллионов рублей, чтобы вернуть долг, и почему отключила телефон Жанна. Он смотрел на часы и тут же забывал про время. Ему казалось, что его мозг – единственный на всей планете! Он плавился. Плавился! ПЛАВИЛСЯ!!! Кто-то заходил в кабинет, что-то ему говорил, а он не слышал. Он что-то отвечал, кажется. И, наверное, отвечал впопад, если его понимали…

- Не поверишь… Мы только что от Свириденко, - гулко раздалось в комнате. – Уехал, сердешный. Проверили. Точно. Только квартирка-то не пуста, не пуста… Он квартирку-то жене своей бывшей оставил! Даша Свириденко нам дверку-то и открыла!

- Что ты сказал? – переспросил Смирнова Малкович, приподнимая голову. – Повтори! Что?

- Твой любимый Свириденко, говорю, сделал красивый жест: жене хату в Москве оставил! Не слабо, да?

- Да… Не слабо… - задумчиво протянул Андрей. – Не слабо… Надо Гарову сообщить…

- Да ща и позвоним. А он где, кстати?.. И чего ты какой-то сумрачный?

- Что-то с Жанной случилось… Телефон не отвечает…

- Погоди тревогу-то бить, наверняка батарея разрядилась или в метро едет, - попытался успокоить Малковича Вадим Геннадьевич, присаживаясь на стул рядом.

- Боюсь, твои шутки про метро сейчас не уместны, - впервые жестко оборвал Смирнова Андрей. – С ней действительно что-то произошло. Нюхом чувствую. Ванеев здесь замешан. Гнида эта «безопасная». Чувствую. А сделать ничего не могу.

После этого тона стало тихо. Малкович вдруг вспомнил свой сон трехлетней давности. Жанна падала со скалы… Она летела в пропасть… Или это была Мата Хари?.. Господи, еще немного – и он сойдет с ума…

Вадим Смирнов достал сотовый:

- Саня! Сань! Ты где, друг? – набрал знакомый номер он.

До Малковича долетали отдельные обрывки фраз:

- Я – дома… В Динской... Отдыхаю, понимаешь...

Андрей резко протянул руку и буквально отнял телефон у застывшего от удивления на полуслове Смирнова:

- Гаров! Ты мне нужен! Ты мне срочно нужен! Без тебя никак, родной, ничего не выходит! Ты же как талисман наш: вот уехал, и дела стоят!

- Да ты что? Андрей? Я ж токмо неделю как дома! – растерялся Гаров.

Малкович не дал ему ни секунды на сомнения в собственной уверенности:

- Гаров! – почти перешел на крик он. – Гаров! Саня! Ты слышишь? Ты мне НУЖЕН! И нужен НЕМЕДЛЕННО! Я оплачу тебе билет на самолет сразу, как приедешь! И долг тебе выплачу по зарплате. Ты наверно про него и забыл уже? Ты только завтра… завтра, Сань, постарайся прилететь!

- Завтра? – не сдержался Гаров, слегка начиная поддаваться панике и волнуясь, как будто он – первоклассник и опаздывает на линейку, случающуюся в жизни каждого лишь раз в жизни. – Но… это не возможно… так сразу… мама не поймет…

Честно говоря, «Гарику» надоели московские бои за выживание, и он едва-едва успокоившись на домашних хлебах, стал было подумывать об окончательном увольнении с тем, чтобы начать жизнь заново. Еще пару-тройку лет назад он был готов пожертвовать собой в чеченской войне. Уж незнамо почему. Но готов был. А сегодня, познав другие войны – в изобильной и избалованной, капризной и развратной Москве – он жертвовать собой перехотел. Даже ради друга, подарившего ему высшие круга этой самой столицы.

«Не за что и не для кого, собственно говоря, мне бороться! – размышлял он, лежа на мамином диване в станице Динской Краснодарского края. - Этот самый лучший друг – Андрей Малкович – в принципе, всегда мог опереться в выстроенной империи на Смирнова, на Просвирнина, на Свириденко, в конце концов. Нет, вот приспичило – вынь да положь Гарова, который выпотрошен морально во всех смыслах и ничего-ничего уже НЕ МОЖЕТ!».