Горячее сердце - Мартин Кэт

— Вы не такой, как я предполагала. Почему-то я никак не могу в вас разобраться.

Он поднял голову. Мрачного напряжения в его лице как не бывало.

— Мне пока тоже не удалось разобраться в вас.

«И слава Богу, что это так!» — подумала она. Она не могла себе даже представить, какая дикая ярость может охватить Тремейна, если он узнает, кто она такая и зачем пробралась в его дом.

— Вы были молодцом, — похвалил он. — Большинство женщин, которых я знаю, упали бы в обморок при виде такого количества крови.

Корри попыталась не показать, что похвала доставила ей удовольствие.

— Но вы сами сказали, что Саре нужна наша помощь.

Тремейн остановился у колодца и достал ведро воды. Она не догадывалась о его намерениях, пока он не снял с себя испачканную кровью сорочку. Под гладкой смуглой кожей на широкой груди отчетливо просматривались тренированные мускулы. Островок упругих черных волос, сужаясь, сбегал вниз по плоскому животу и исчезал под черными бриджами.

По ее телу пробежала волна желания. Ее внимание привлекло большое, явно символизирующее мужественность утолщение, образовавшееся спереди на бриджах, и Корри вспомнились слова служанки из таверны: «Говорят, у него это устройство как у жеребца-производителя».

— Ты опять смотришь на меня этим взглядом, Летти. Надеюсь, тебе нравится то, что ты видишь.

Она покраснела.

— Я и не думала смотреть на вас, милорд. Очень уж вы о себе высокого мнения. К тому же едва ли меня можно винить в том, что я смотрю на вас, если вы срываете с себя одежду при всяком удобном случае.

Он усмехнулся уже не уголками рта, а по-настоящему. У нее перехватило дыхание, когда она увидела, как меняет его лицо улыбка. Он сразу становится моложе и красивее. Как только его улыбка исчезла, ей безумно захотелось увидеть его лицо смеющимся. Бывает ли его смех грудным и хрипловатым, каким часто бывает его голос?

— Ах, простите, я забыл о деликатности ваших чувств, — насмешливо сказал он. — К сожалению, я не захватил с собой чистую сорочку. — Он смочил водой испачканную сорочку, чтобы смыть кровь. Потом вымыл лицо и грудь и надел на себя мокрую сорочку.

— Теперь ваша скромность больше не страдает? — спросил он, хотя, конечно, влажная ткань сорочки облепила каждую мышцу и сквозь нее были отчетливо видны плоские светло-коричневые соски.

Где-то внизу живота стало жарко, и она отвела взгляд. Она вымыла как могла лицо и руки и вытерла их носовым платком, который он ей предложил.

Боясь смотреть на него, она устремила взгляд вдаль, где вершины пологих холмов встречались с ярко-синим небом.

— Пора возвращаться в замок.

Она чувствовала на себе его взгляд.

— Наверное, вы правы.

Взяв Корри за руку, он повел ее к лошадям, посадил ее на Тьюлип, сам вскочил на вороного, и они отправились в обратный путь. Корали эта прогулка показалась чрезвычайно долгой.

Грей пустил Раджу легким галопом, и Тьюлип сразу же подстроилась к нему. Блаженный вечер, который он планировал провести, закончился ничем. Он-то предполагал, что, заехав ненадолго к арендаторам, они с Летти пообедают, выпьют бутылочку вина, и он сможет заняться с ней любовью, чтобы удовлетворить наконец свою безумную страсть.

Грей грустно вздохнул.

Однако когда он заметил впереди уединенную рощицу, где он планировал довести до конца акт совращения, ему пришла в голову идеальная мысль: а вдруг еще не все потеряно?

При одной мысли о том, чтобы заняться любовью с Летти, он возбуждался. Грей повернул жеребца к рощице, и Летти последовала за ним. Остановив коня, он соскочил с седла.

— Почему мы остановились?

— Вы не привыкли долго находиться в седле. Судя по вашему виду, вам требуется отдых.

— Со мной все в порядке, и я не нуждаюсь в отдыхе.

— У меня с собой есть мясо и сыр. Вы не ели с тех пор, как мы уехали.

— Я вам сказала, что со мной все в порядке.

Не обращая внимания на протесты, он взял ее за талию и, сняв с седла, заключил в объятия.

— Летти… — Наклонив голову, он нежно прикоснулся к ее губам. Губы ее были сладкими и душистыми. Он обвел их кончиком языка, уговаривая открыться, и от их вкуса ощутил еще более сильное возбуждение.

Он чувствовал ее сопротивление, но, не обращая на это никакого внимания, принялся целовать ее и делал это до тех пор, пока она, издав легкий гортанный звук, не приподнялась на цыпочки и не принялась отвечать на его поцелуи.