Тайна в наследство - Деверо Джуд

— Диван? — переспросил, позевывая, наш сопровождающий. — Какой диван?

Мне ничего не удалось пересказать, не было ни смеха, ни цветистых подробностей: больше я никогда не видела Джимми живым.

Но я делала, как велено, — выбирала мебель, посуду, постельное белье и даже бытовую технику для дома, который в глаза не видела. Все это выглядело так нелепо. Особняки Джимми были полностью обставлены, большинство — мебелью, сделанной на заказ, а огромные стерильные кухни вмещали любую утварь, какую только можно себе вообразить.

В семь, отвозя меня обратно домой, Филипп достал с заднею сиденья машины какую-то брошюрку.

— Я купил вам автомобиль, — сообщил он, показывая мне глянцевый снимок полноприводной «тойоты».

Я уже начинала просыпаться и чувствовать боль. Все казалось таким странным, мой мир перевернулся с ног на голову. Почему Филипп сидел за рулем сам? Обычно он пользовался одной из машин Джимми с шофером.

— Забрать драгоценности вы не сможете, — продолжал он. — Все они внесены в опись и застрахованы. Можете взять одежду, но думаю, даже в этом случае Атланта поднимет скандал. Ведь у нее ваш размер.

— Мой размер… — прошептала я. — Взять одежду…

— Вы, конечно, можете ввязаться в драку, — тем временем объяснял Филипп. — Но здесь что-то не так. Еще полгода назад Атланта намекала, что знает какую-то вашу тайну.

Продолжая говорить, Филипп искоса поглядывал на меня. Я поняла, что он снова спрашивает, не было ли в моей жизни других мужчин. Но когда? Джимми старался не оставаться один даже на секунду и не оставлял меня. «Боюсь, что меня заберет бука», — объяснял он, целуя меня в нос, когда я спрашивала, почему он всеми силами избегает одиночества. Джимми редко… нет, Джимми никогда не давал прямые ответы на личные вопросы. Он предпочитал жить «здесь и сейчас», в окружающем мире, а не в собственной голове. Не утруждая себя размышлениями, почему люди устроены так, а не иначе, он просто принимал их целиком, любил или ненавидел.

— Когда мы с ним познакомились, я была девственницей, — тихо объяснила я Филиппу, — кроме Джимми, у меня не было мужчин.

Но, произнося эти слова, я невольно отвела взгляд, потому что сообразила: между мной и Джимми все-таки была тайна.

Но знала об этом только я. Атланта никак не могла ее выведать…

И все-таки сумела.

К восьми часам мой уютный, надежный, привычный мир рухнул. Не знаю, кто известил Атланту, что самолет Джимми разбился, но о катастрофе она узнала сразу же. И прежде чем пресса успела раструбить о гибели Джимми, Атланта натворила больше бед, чем за все сорок восемь лет своей жизни.

Вернувшись из своей безумной экспедиции в магазин, мы с Филиппом застали у входной двери дома, который я считала своим, вооруженную охрану и услышали, что внутрь меня не пустят. Мне объявили, что все имущество Джимми принадлежит его единственным родственникам — Атланте и Рею.

Мы с Филиппом вернулись в машину, он в изумлении качал головой.

— Как они разузнали про завещание? Откуда ей известно, что Джеймс завещал им все? Послушайте, Лиллиан… — продолжал он, и я вдруг вспомнила, что при жизни Джимми он всегда звал меня «миссис Мэнвилл». — Не знаю, как ей это удалось, но я найду виновного, который проболтался, и… и… — Очевидно, он так и не смог придумать с ходу, что такого ужасного сделает с тем из своих коллег, который разболтал подробности завещания Джимми. — Мы будем бороться. Вы его жена, вы прожили вместе много лет. Мы с вами…

— Мне было семнадцать, когда я вышла за него, — тихо напомнила я. — Без маминого разрешения.

— Боже мой! — ахнул Филипп и открыл рот — похоже, чтобы прочитать нотацию о моем легкомыслии. Но передумал и с сожалением промолчал. Что толку выговаривать мне сейчас, если Джимми уже нет?

Неделю ужаснее следующей я не смогла бы даже вообразить. Через несколько часов после смерти Джимми Атланта уже выступила по телевидению и сообщила прессе, что намерена объявить войну «этой женщине», которая долгие годы держала в рабстве ее любимого брата: «Я добьюсь, чтобы она получила по заслугам!»

Для Атланты не имело значения, что Джимми ничего не оставил мне по завещанию. В нем не упоминалась даже пресловутая ферма. Нет, Атланта стремилась отомстить за все нанесенные мной обиды, которые привиделись ей за долгие годы. Даже денег ей не хотелось так сильно, как унизить меня.

Разумеется, она узнала, что наш брак с Джимми был заключен в нарушение закона. Это было нетрудно: моя сестра знала обо всем. Они с мужем развелись, потому что Марокко осточертел ей, а ее муж не желал отказываться от денег и роскоши. В своем разводе моя сестра винила меня. Может, она и позвонила Атланте и без расспросов сообщила, что по закону я не имела права вступить в брак с Джимми.