Петля желания - Браун Сандра

Последняя фраза заставила Беллами взглянуть Денту в глаза:

– Что вы хотите этим сказать?

– А вы подумайте сами.

– Дент, вы добровольно вызвались доставить меня сюда.

– Не я. Это Голл добровольно вызвался.

– Вы могли отказаться.

– Но я согласился. Из чего следует вопрос: почему после того, как мы прибыли сюда, вы обращаетесь со мной, как с прокаженным?

Беллами покраснела. Из чего Дент сделал вывод, что она почувствовала его раздражение. Из отделения интенсивной терапии она вышла с потерянным, совершенно несчастным видом. Увидев ее, Дент шагнул ей навстречу, отделившись от стены коридора.

Беллами направилась прямо к нему.

Он инстинктивно обнял Беллами, чтобы успокоить, однако стоило ему прикоснуться к ней, она как будто окаменела. Дент мгновенно отпустил руки, и Беллами шагнула к Оливии.

Та стояла рядом, беззвучно плача и вытирая слезы носовым платком.

Когда же они вышли из клиники, Беллами старалась держаться на расстоянии.

Дент не слишком переживал по этому поводу, хотя и был вынужден признать, что слегка задет этой холодностью, особенно после вчерашнего вечера, который сблизил их настолько, что Беллами пробудила в нем желание. Он даже сейчас хотел ее. Уж в этом сомневаться не приходилось.

– Если я была не слишком любезна с вами, то лишь потому, что мои мысли занимало другое. Например, я думала о том, что, возможно, видела отца в последний раз.

Черт! Дент почувствовал себя подонком за то, что спровоцировал ее. Впрочем, он никогда не умел вести себя как пай-мальчик и понимал, что ему придется пройти долгий путь, прежде чем он этому научится.

– Убедили. С моей стороны было довольно эгоистично высказывать недовольство.

Простите меня.

Беллами пожала плечами.

– У вас было трогательное прощание?

Она кивнула.

– Тогда почему вы его оставили?

– Что?

– Если ваш отец одной ногой в могиле, почему вы оставили его? Я решил было, что мне придется лететь обратно одному, думал, что вы останетесь в Хьюстоне, чтобы быть рядом с ним в последние часы его жизни. Куда вы так спешите? Почему вам непременно нужно сегодня вечером быть в Остине?

Беллами взяла с тарелки ломтик жареного картофеля, однако, даже не надкусив, положила обратно.

– Не кажется ли вам, что вы только и делаете, что читаете мне мораль?

Дент насмешливо посмотрел на нее:

– Обычный разговор о вопросах личного характера. Вот и все.

Беллами хмыкнула и, выдержав его взгляд, призналась:

– Отец советовал мне не доверять вам.

Хватит строить из себя пай-мальчика, решил Дент.

– Говард Листон в последние, возможно, часы жизни говорит обо мне. Я польщен.

– Речь шла не только о вас. Он просил меня кое-что для него сделать.

– Достать его завещание?

Ответом ему стал ее неприязненный взгляд.

– Это крайне важный и, увы, неотложный вопрос.

Беллами еще несколько секунд сердито молчала, затем отвернулась и посмотрела в окно на автомобильную стоянку перед рестораном. Помолчав немного, она снова повернулась к Денту:

– Говард, пока он жив, хотел бы знать наверняка, был ли Алан Стрикленд тем человеком, который убил Сьюзен.

Дент оторопел. Заметив его недоумение, Беллами добавила:

– Да-да, вы не ослышались.

И она быстро пересказала ему свой разговор с отцом.

Когда она закончила, Дент нахмурился:

– То есть он все эти годы сомневался в виновности Стрикленда?

– Выходит, что да.

– Тогда почему у него только сейчас возникли на этот счет вопросы? Теперь, когда он на смертном одре? Боже! – Дент подумал, что со стороны Говарда некрасиво возлагать это бремя на плечи дочери, однако вслух сказал другое: – Ваш отец поручил вам неимоверно трудную вещь. Он хотя бы отдает себе в этом отчет?

– Говард велел мне узнать правду. По большому счету, он лишь попросил меня продолжить то, чем я и сама сейчас занимаюсь.

Все верно, вот только подвести себя – это одно дело. Подвести умирающего отца – совершенно другое, подумал он. И все же Дент предпочел промолчать. Впрочем, Беллами и без того было известно, что он мог бы сказать по этому поводу. Иначе с какой стати у нее сейчас такой вид, будто ее избили цепью, за которую она тянет за собой тяжкое бремя всего сущего.

Свое негодование по поводу просьбы Говарда Дент попытался остудить глотком ледяной воды.

– Ну хорошо, допустим, вы это сделаете. И что дальше?

Беллами усталым жестом убрала за ухо прядь волос.

– Отец предложил мне поговорить с Дейлом Муди.

– Вам будет трудно в это поверить, но – хотя я во многом и не согласен с вашим отцом – это предложение весьма разумное.

– Для начала его еще нужно найти. Я хотела встретиться с ним, еще когда работала над книгой, но так и не смогла отыскать его адрес.

– Я вам помогу.

Беллами вопросительно посмотрела на него:

– Дент, я не имею права обременять вас своими просьбами.

– Вы и не просили, – ответил он и прищурился: – Ах да, мне же нет доверия!

– Я так не думаю.

– Неужели? Тогда почему вы смотрите на меня так, будто пытаетесь заглянуть ко мне в душу?

– Я знаю, что вы хотите избавить свое имя от беспочвенных подозрений.

Дент не ответил, ожидая, что она скажет что-то еще. Но Беллами молчала, и он наклонился к ней ближе:

– Но?

– Но ведь это не единственный мотив ваших поисков?

– А что думает ваш отец? Вы прислушиваетесь к нему, вы уважаете его мнение.

Почему он считает, что я трусь около вас?

– Он так не говорил.

– А вот этого не надо. Что он вам сказал?

– Ничего.

– Ну конечно же!

Дент по-прежнему пытался выведать у нее ответ, но, похоже, Беллами была не в настроении откровенничать с ним.

– Отлично, – в итоге произнес он. – Тогда вот что я вам скажу. Мне наплевать, что ваш отец думает обо мне. Но с вами я буду предельно честен. Я скажу вам, почему хотел бы снова встретиться с Дейлом Муди. Я хочу рассчитаться с ним.

– По-вашему, это должно немного успокоить меня? Вы не можете…

– Расслабьтесь. Я не собираюсь расправляться с ним физически. Хотя кто знает, зарекаться не буду, – секунду помолчав, добавил Дент, после чего указал на ее тарелку: – Вы закончили?

Беллами кивнула, и Дент выскользнул из кабинки.

Беллами попросила подождать ее и зашла в туалет. Дент сказал, что рассчитается за еду и подгонит машину ближе к ресторану.

Ночной воздух был густым и липким, что отнюдь не улучшило настроения Дента.

Вопреки тому, что он сказал Беллами, ему оказалось далеко не безразлично, что о нем думает ее отец. Да, не безразлично, но мнение Беллами было все-таки важнее. После встречи с отцом она замкнулась в себе, и, что бы он ни сделал или сказал, все вызывало у нее настороженность.