Леди в наручниках - Голдсмит Оливия

— Ну, детка… — Том наклонился к ней через стол и понизил голос. — Ты же знаешь, что Дональд делает для тебя все возможное. Ты хоть понимаешь, какие силы он бросил на твое освобождение?

Дженнифер покачала головой.

— Это не только Говард Макбейн. Половина его фирмы занимается твоим делом. Ты же знаешь, что Дональд никогда не смирится с неудачей, он всегда на коне. Так что сиди тихонько и жди, когда все это закончится и на тебя как из рога изобилия польются все жизненные блага.

Дженни внимательно смотрела на него, изо всех сил стараясь поверить, что все именно так и будет.

— А сколько это еще займет времени? — спросила она.

— Ну… не больше месяца.

— Ты уверен?

— Конечно, поверь мне.

Том наклонился и нежно поцеловал ее в лоб, а затем с деловым видом достал блокнот.

— Скажи мне, что тебе нужно, — сказал он озабоченно, — и мы сразу же все пришлем.

— Все, что мне нужно, — ответила Дженнифер, расстроенная его формальным отношением, — это чтобы ты забрал меня отсюда.

Том раздраженно нахмурился, затем вздохнул и заговорил медленно и терпеливо, как с ребенком:

— Хорошо, я понял. Ты что, считаешь, что мне нравится проводить так субботнее утро? По поводу апелляции мы уже все обсудили. Что еще я должен тебе объяснить?

Неожиданно Дженни поняла, что Том странно переменился. Его глаза, интонации были чужими. И почему он поцеловал ее в лоб?

— Ты еще любишь меня, Том? — спросила она, чувствуя, что, если он ответит «нет», ее сердце просто остановится.

Том отвел глаза.

— Ну да, конечно. Но…

Это короткое слово перевернуло для Дженни весь мир.

— Дженнифер, ты же знаешь, что я очень люблю тебя. Но при таких обстоятельствах… — Он снова запнулся. — Ты же знаешь мою семью. Они не перенесут такого позора. Если они узнают, что я помолвлен с заключенной…

— Ты что, с ума сошел?! — в ужасе воскликнула Дженни. — И это ты называешь меня заключенной? Да если бы я не взяла вину на себя, это вы с Дональдом сидели бы в тюрьме!

— Дженнифер, это неправда, — злобно сказал Том. — И как твой адвокат, я не советую тебе повторять это. — Он помолчал немного, затем добавил: — Я твой адвокат. И считаю, что нам следует прекратить всякие личные отношения. Когда все это закончится, думаю, все будет по-прежнему, но сейчас лучше разорвать нашу помолвку.

Дженни недоумевающе смотрела на него.

— О чем ты говоришь?..

— Я возвращу кольцо ювелиру и сделаю небольшое заявление для прессы о том, что наша помолвка расторгнута по обоюдному согласию, но я остаюсь твоим другом и адвокатом и буду бороться за тебя до конца.

— Вернув кольцо?

— Так будет лучше. Нам обоим нужно сосредоточиться на апелляции, и любой эмоциональный стресс…

— Но, Том! Именно сейчас ты мне нужен, как никогда! — Дженнифер чувствовала, что сейчас заплачет. — Мне нужна твоя любовь, твоя поддержка! Ты не можешь так просто бросить меня!..

— Но я же тебя не бросаю. Пойми, я по-прежнему остаюсь твоим адвокатом. Кроме того, Дженнифер, ты должна подумать и обо мне, о моей репутации…

— Что? Твоя репутация? Это я сделала тебе репутацию! Без моих проектов ты бы ничего не стоил! Ты был никем, когда я тебя встретила! И теперь у тебя хватает наглости бросить меня в беде? Ты трус и ничтожество!

— Дженнифер, ты сейчас сердишься, поэтому мне лучше уйти. Я скоро свяжусь с тобой по поводу твоего дела. Я действительно волнуюсь за тебя, Дженнифер, — добавил он тем уверенным тоном, каким произносил речи в суде.

— Я не могу поверить в это! — перебила она. — Если ты порвешь со мной сейчас, Том, клянусь, я…

Дженнифер замолчала — она поняла, что ей нечем ему пригрозить, она безоружна и беспомощна. Хуже того: как бы он ни поступил, она все равно нуждалась в том, чтобы он продолжал вести ее дело, это было ее единственной надеждой. Ее душила ярость, ей хотелось схватить его за плечи и трясти, трясти… Вместо этого она застыла. Ей хотелось бы, чтобы сердце больше не билось, но это было не в ее власти.

— Дженнифер, может быть, сейчас тебе трудно в это поверить, но все будет хорошо, уверяю тебя, — говорил он своим хорошо поставленным голосом.

Если бы Дженни могла, она бы засмеялась в ответ. Но она смогла только выговорить:

— Ничего уже не будет хорошо.

И ударила его по лицу. Изо всей силы. Том растерянно поднес руку к щеке.

— Мне очень жаль, — сказал он, как будто это что-то значило. Как будто это могло помочь.