Леди в наручниках - Голдсмит Оливия

Дженни неохотно сняла подушку с головы.

— Нет, — ответила она. — У беременных женщин бывают разные предпочтения в еде. Это нормально.

— Неужели? Ну, тогда хорошо.

К радости Дженнифер, наступила тишина. Но теперь она думала о Зуки. Интересно, что она знает о беременности, родах и о том, как растить детей? Дженни считала, что на фотографии, которая висела над кроватью Зуки, снят ее ребенок. Но никогда об этом не спрашивала.

Дженни снова повернулась к Зуки:

— Слушай, здесь же отвратительно кормят. А беременным женщинам нужно особое питание.

— Я принимаю витамины, — гордо заявила Зуки.

— Из медпункта?

Значит, они все-таки узнали, что Зуки беременна.

— Нет, я боюсь пока туда идти, а то они сделают мне аборт. Сестры Терезы приносят витамины для меня.

— Но этого же недостаточно! — Дженнифер подтянула колени к груди, укрылась одеялом до самого носа и снова положила на голову подушку. — Проклятое место! — пробормотала она. — Спокойной ночи.

И она провалилась в сон.

Дженни казалось, что она только что закрыла глаза, как объявили подъем. Сегодня была ее очередь принимать душ. Пусть в толпе других женщин, пусть за ними наблюдает охранник, но ей необходимо смыть с себя все воспоминания о карцере.

Дженнифер было странно, что ее подняли вместе со всеми как ни в чем не бывало, словно она не провела двое суток в чудовищных условиях. Как будто смириться с тем, что у тебя нет будущего, пересмотреть свое прошлое и принять ужасное настоящее — это обычное дело. Но она теперь знала, что должна не рассуждать, а жить, минута за минутой.

Следующим испытанием был завтрак. Когда Дженнифер получила свою порцию красновато-бежевого месива и села за стол, она не удержалась от восклицания:

— Дерьмо!

Тереза, сидевшая напротив, заметила:

— Держи голову выше, лучшие времена скоро наступят.

Дженнифер закатила глаза.

— Откуда ты это знаешь, Тереза? Может, скоро наступят как раз худшие времена!

Она вспомнила об отчете «ДРУ Интернэшнл» и о планах реорганизации Дженнингс, которые превратят это чистилище в настоящий ад.

— Просто не могу быть пессимисткой, — весело сказала Тереза. — От этого бывают морщины. А, кроме того, если верить в плохое, оно обязательно происходит.

Дженнифер равнодушно посмотрела на нее.

— Если не верить в плохое, оно все равно происходит.

Тереза смущенно улыбнулась.

— Я так не думаю, — тихо сказала она.

— К черту! Неважно, веришь или не веришь, все равно в жизни полно гадостей! — присоединилась к спору Шер. Она села напротив Терезы, а Мовита — рядом с ней. — Неприятности поджидают нас уже готовенькие, чтобы произойти в самый неподходящий момент.

Тереза молча смотрела в свою тарелку.

— Лучше заткнись, — сердито сказала Мовита, обращаясь к Шер. — Тереза старалась поднять настроение Дженнифер, неужели не понятно? — Она взглянула на Дженни. — А ты постарайся быть благодарной, когда кто-то пытается тебя подбодрить.

Дженнифер не ответила. Она проглотила еще пару ложек пшеничной каши и снова возмутилась:

— Что это за дрянь? Разваренная шелуха от арахиса? — Она повернулась к Зуки: — Как ты можешь это есть?

Зуки пожала плечами:

— Нормально. Особенно если положить четырнадцать ложек сахара.

Она действительно высыпала в свою кашу почти всю сахарницу и положила столько маргарина, что каша плавала в нем.

— Нормально, — повторила Зуки. — Мне это нравится больше всего остального, что здесь дают.

Дженнифер с отвращением бросила ложковилку. Остальные сделали вид, что ничего не заметили.

Она сидела не двигаясь. Не ела и не разговаривала, пока Зуки не сказала ей, что пора в прачечную. Дженни встала и последовала за ней, как робот. Жизнь казалась ей пугающе пустой и безрадостной, словно она сидела на дне глубокой ямы. Даже если она отсидит свой срок и не сойдет с ума, что маловероятно, ничего хорошего на свободе ее не ждет. Она задохнулась от мысли о бездонной пустоте, ожидающей ее. Ей хотелось рыдать и звать на помощь, но рядом с ней была только Зуки — маленькая, слабая и к тому же беременная. Такая же беззащитная.

— Как ты себя чувствуешь, Зуки? — спросила Дженнифер.

— Отлично. А ты как?

— Отлично.

Когда она выйдет из тюрьмы, у нее не будет ни работы, ни денег, и это страшно пугало Дженни. Она не сможет пойти в магазин и купить то, что ей понравится. Она не сможет путешествовать. Она будет нищей с криминальным прошлым.