Ребенок Сары - Ховард Линда

На этот раз в его бирюзовых глазах не было даже тени прежнего сатанинского блеска.

— Вот и всё, что он рассказал мне в ту первую ночь. На следующий день он работал как обычно, хотя нормальным его состояние я бы не назвал. Готов поклясться, что в тот день с ним было опасно даже разговаривать. На вторую ночь Роум рассказал мне, что ты беременна.

Сара с печальным видом вертела в руках стакан.

— Он рассказал тебе…

— Да, — Макс склонился к ней и накрыл её руку своей, — я подумал, что он либо безумец, либо дурак, либо то и другое вместе. Если бы ты вынашивала моего ребёнка, меня бы распирало от гордости. Однако на мою долю не выпало столь тяжких испытаний.

— Диана была моей лучшей подругой, — прошептала Сара. — Я знала его детей. Это было… ужасно.

— Он рассказал мне о твоём ультиматуме. Дорогуша, ты, должно быть, самая отважная женщина из тех, что мне доводилось встречать. Ты всё поставила на кон? И выиграла.

— Я ещё не выиграла, не совсем. Я всего-навсего получила ещё один шанс.

— Роум сказал мне, что ни за что не станет отказываться от ребёнка, он в этом не заинтересован. Если дела и дальше так пойдут, а тебе что-нибудь понадобится, позвони мне. Возможность заменить ребёнку отца — для меня честь. Я отвезу тебя в больницу, подержу за руку во время родов — всё, что ты захочешь. Догадываешься ли ты, — задумчиво произнёс он, — к чему я только что себя приговорил? Роум — он ведь не совсем дурак. Ну ладно, я всегда смогу утешить себя мыслью, что этот чёртов умник вряд ли позволит другому мужчине оказывать подобные услуги его жене.

Сара рассмеялась. Её тронула забота Макса.

— Бедняжечка. Ты вёл себя просто замечательно, пока не подумал о родах, я угадала?

Он ухмыльнулся.

— Я всегда старался быть полюбезнее. Насколько брезгливость позволяет, конечно.

Им принесли заказ. Сара с завидным аппетитом поглощала свою порцию.

Макс указал вилкой в её сторону.

— Теперь я понимаю, почему Роум так решительно настроен единолично обладать тобой. Пережив в прошлом травму, он, наверное, отчаянно хочет убедиться, что ты существуешь, и вернуть в свою жизнь некую устойчивость. Он же не знал, что ты любила его?

— Тогда нет. Теперь знает.

— Он тоже любит тебя. Я понимаю, что этого чувства не было, когда ты вышла за него, но Роум не идиот и в состоянии разобраться, какое сокровище ему досталось. Он конечно грубоват, но зато чертовски умен, а глупость — единственное, чего я не терплю. Иногда меня раздражает, что мы с ним так похожи.

Душка Макс. Его небрежные колкости и взбодрили её, и успокоили. Он искренне хотел помочь. Ей повезло, что рядом есть друзья, которые заботятся о ней и Роуме — о них обоих. Может, Роуму и кажется, что его припёрли к стенке и ему нужно спасать свой брак, но на самом деле близкие люди волнуются за него и сделают всё, чтобы ему помочь. Макс заверил Сару, что Роум провёл у него две прошлые ночи не столько ради спасения друга, сколько ради спокойствия самой Сары. Не стоило подвергать семейную жизнь приятеля излишнему риску из-за ошибочных умозаключений.

— Ты удивительный человек, — сказала она и вроде как поддразила, — недостаёт лишь хорошенькой техасской девчонки, чтобы повытрясти из тебя эту английскую сдержанность.

В его взгляде было столько иронии.

— При определённых обстоятельствах моя британская сдержанность вылетает в три трубы, дорогуша, и, к твоему сведению, я уже нашёл замечательную техасскую женщину. Мне хотелось бы представить её своей семье, но сначала нужно её приручить. Как вы там, в Техасе, говорите: объездить надо, так что ли?

Подумать только: утончённый Макс — и какая-то пылкая, манерно растягивающая слова южанка! Очаровательно! Сара подалась вперед, тысячи вопросов вертелись у неё на языке, однако Макс только поднял бровь.

— Нет, я не рассказываю о своих любовных связях, — тихо ответил он. — Ну что, всё съела?

В ту ночь Роум пришёл к жене и очень нежно занимался с ней любовью. Сара вцепилась в него, нетерпеливо отвечая на его движения. Когда всё закончилось, и Роум собрался уходить, она схватила его за руку.

— Не уходи, ну пожалуйста… Побудь со мной ещё чуть-чуть.

Он замялся, но потом снова улёгся и обнял её.

— Я не хочу навредить тебе, — хрипловатым бархатистым голосом произнёс в темноте Роум. — Я слишком сильно хочу тебя — если я останусь, мы снова будем заниматься любовью.

«Он воспринимает это уже не так, как раньше», — подметила Сара. Когда они только поженились, Роум избегал выражения «заниматься любовью». Она потёрлась щекой о курчавые завитки на его груди и нежно прикусила сосок.