Танец теней - Гарвуд Джулия

– Скажи, чего ты хочешь? – выдохнул он.

– Все. Снять все. Совсем все, – прошептала она.

Глаза Ноа так ярко блеснули, что Джордан вздрогнула. Его большой палец прошелся по ее нижней губе.

– Знаешь, ты ужасно вкусная.

– Как сахар?

– Еще слаще! – прорычал он, пытаясь одновременно стянуть ее и свою футболки. Но мешали локти и руки, запутавшиеся в тонкой ткани. Ноа трясло от желания, словно в первый раз с самой первой девушкой. Он знал, как обольстить женщину, оттачивал свою технику годами… но на этот раз все было по-другому. И Джордан была другой. Потребность быть с ней росла с каждой секундой. Раньше он не испытывал ничего подобного.

На пол полетели сначала его, потом ее футболки. Она не стеснялась. Не колебалась. И ласкала его спину, плечи, руки. Он слышал стук ее сердца, а когда коснулся груди, она выгнулась и тихо застонала.

Ее ноги раздвинулись чуть шире. Он поцеловал ее шею и медленно сполз ниже, дразня, мучая. Язык нежно пощекотал ее ключицу. И когда он наконец добрался до ее груди, она напряглась в ожидании.

Он принялся медленно сводить ее с ума. Она понятия не имела, что у нее такие чувствительные груди, но с каждым прикосновением его языка она все больше теряла самообладание.

Как и Ноа.

Он глубоко, прерывисто вздохнул и стал страстно целовать ее.

У него тряслись руки.

Он поцеловал ее снова, быстро, крепко… и отстранился.

– Сейчас вернусь. – Еще один поцелуй, и он откатился от нее. – Я хочу защитить тебя.

Теперь она задыхалась. Едва он встал, как она судорожно прижала к себе подушку. Всего один поцелуй – и она растаяла. Ничего не скажешь, Ноа умеет целоваться! Ни один мужчина до него не пробуждал в ней подобных чувств!

Матрац просел под его тяжестью. Он отобрал у нее подушку, а она не противилась. И, не отрывая от него взгляда, откинулась на спину. Его руки легли на ее талию и принялись дюйм за дюймом стаскивать шорты. Вскоре и они оказались на полу. Он уже снял плавки, и, когда лег между ее ног, она окончательно потеряла голову.

Ее руки ласкали его спину, легкими как перышко касаниями, пока он снова не завладел ее губами. И тогда ее прикосновения уже казались почти обезумевшими. Она стиснула его плечи, требуя прекратить пытку.

– Ноа!

Джордан не знала, прокричала ли его имя или просто выдохнула. Его рука скользнула между ее бедер, и окружающее перестало существовать. Он точно знал, где коснуться, с какой силой нажать. Она извивалась в его руках, умоляя взять ее.

Она отчаянно старалась ощутить каждый дюйм его тела, окутаться его теплом. Его дыхание стало более затрудненным, и это возбудило ее еще больше. Она умрет, если он по-прежнему будет терзать ее.

Ноа держался как мог, стараясь дать ей столько же наслаждения, сколько давала ему она. Но вскоре понял, что больше ждать не в состоянии. Он знал, что она готова принять его. Ее ногти оставляли кровавые борозды на его плечах. Голова бессильно откинулась.

Он накрыл ее губы своими и медленно погрузился в расплавленный жар. Она была такой горячей и тугой, что Ноа застонал от блаженства. Тяжело дыша, шепча ее имя, он оставался неподвижным.

Джордан тихо вскрикнула. Экстаз был всепоглощающим.

– Ах, Джордан… черт… черт… – бормотал он. Но она не собиралась дать ему время отдышаться. Каждый нерв в ее теле умолял о разрядке. Она подняла колени, чтобы вобрать его глубже, и начала двигаться.

О, как она хотела дать ему наслаждение! Лишить разума. Как лишил ее он.

Джордан кусала его плечо, целовала в губы и шею… Теперь и она тяжело дышала.

Он отстранился и снова вонзился в нее. На глазах Джордан выступили слезы. Слезы потрясения. В эту минуту она была ошеломлена накалом чувств, скопившихся в ней.

Его движения стали более мощными, всепоглощающими, требовательными. Изысканные ощущения…

Даже охваченный безумной страстью, Ноа всегда мог контролировать свои реакции, устанавливать свой темп. Но сейчас был бессилен что-то изменить. Брал ее и не мог насытиться.

Но и она отвечала выпадом на выпад. Напряжение все росло, готовое взорваться фонтаном многоцветных искр.

Ощущения волнами накатывали на нее. До этой минуты она никогда не испытывала ничего подобного. И сейчас позволила течению унести ее и выбросить на берег, изнемогавшую от наслаждения.

Ноа поцеловал ее, зарылся в местечко между шеей и плечом.

– Черт, – снова прошептал он.

Ругательство… прозвучавшее лаской…

Он тяжело дышал. Или это ее дыхание?