Голливудские дети - Коллинз Джеки

– Эй, нельзя ли получить меню? Я умираю с голода.

Они ехали молча. Мощный «роллс» катился на полной скорости по открытым всем ветрам изгибам Сансета. Мак больше не мог сдерживаться, он должен был высказать все.

– Ты наговорила много лишнего.

– Почему лишнего? – Шарлин изобразила невинность.

– Вся эта чушь насчет того, как вы с Бобби прекрасно смотритесь вместе и что вы ровесники. Ровесники, твою мать!

– Я на три года старше его. Это ничто.

– Я – режиссер! – резко сказал Мак. – Как, по-твоему, это выглядит, когда моя жена начинает обхаживать продюсера фильма, а я сижу, как провинциал, явившийся в Голливуд?

– Очень жаль. – Сожаление в тоне Шарлин отсутствовало напрочь. – Но я знала, что, если спросить тебя, ты ни за что не согласишься.

– Чертовски верное замечание.

– Так что не ругай меня за эту попытку. Это потрясающая психологическая роль. Я бы в ней смотрелась сногсшибательно.

– И на десять лет старше, чем надо.

– Ерунда. Небольшие изменения в сценарии уладили бы эту маленькую проблему.

– Маленькую проблему, Шарлин? Я так не считаю. Весь сценарий держится на том, что героиня молода.

Она поджала свои чувственные губы.

– С тобой тяжело, Мак. Ты не хочешь, чтобы я снималась в этом фильме потому, что я твоя жена.

– Я бы не возражал, если бы роль тебе подходила.

– Не верю.

– Почему?

– Ты бы не хотел увидеть меня голой в постели с Бобби Рашем.

– Я профессионал, Шарлин. Когда я на съемочной площадке, для меня ничто, кроме фильма, не имеет значения.

– Сейчас тебе легко это говорить. – Ее низкий голос звучал очень сексуально. – Если бы это было так, ты дал бы мне эту роль.

– Дал бы, если бы ты для нее подошла.

– Это крутой сценарий. Все эти длинные любовные сцены, секс, нагота… И такой напряженный финал. Нет. – Она со знанием дела покачала головой. – Ты бы не решился на это.

– Решился бы, Шарлин.

– Так сделай пробы со мной. Посмотрим, сработает ли это. – Ее рука медленно ползла по его бедру все выше.

О да. Моментальное возбуждение. Она всегда могла его «завести».

– Как ты думаешь, милый? – Она расстегивала на нем брюки.

– Я… думаю… что… ты… восхитительна.

– Хорошо. Я собираюсь доказать тебе это на деле. – С этими словами она нагнула голову.

Мечты становились явью. Бульвар Сансет. Ублажающая его Шарлин. Да он счастливчик!

Когда он уже был близок к тому, чтобы кончить, сзади раздался вой полицейской сирены, загорелись огни, и низкий мужской голос произнес в мегафон:

– Остановитесь у обочины! Сейчас же!

Выругавшись про себя, он повернул «роллс» и остановился. Шарлин выпрямилась, достала косметичку и принялась подкрашивать губы. Ничто на свете не могло выбить ее из колеи.

Полицейская машина остановилась сзади, и из нее вышел красивый полицейский.

«В Лос-Анджелесе все красивы, – мрачно подумал Мак, пытаясь застегнуть штаны. – Все они приезжают сюда, надеясь стать звездами. Очень плохо, что почти никому это не удается».

Красавчик-полицейский, подойдя, направил луч фонарика в лицо Маку, чуть не ослепив его.

– Выйдите из машины, сэр. И вы, леди.

– Офицер. – Мак старался говорить повелительно, хотя, сидя в расстегнутых брюках, чувствовал себя неуютно. – Не могли бы вы объяснить мне, в чем дело?

– Нельзя ездить по обеим полосам, – проговорил врастяжку полицейский. – Ваша машина ехала зигзагами. Я собираюсь проверить вас на наличие алкоголя в крови. Пожалуйста, покиньте машину.

Убедившись, что ее макияж снова безупречен, Шарлин заговорила.

– Офицер, – промурлыкала она. – Я – Шарлин Винн. Его фонарик осветил ее лицо, задержавшись на нем.

– Сегодня – годовщина нашей свадьбы, – продолжала она тем же сексуальным тоном. – И, возможно, с моей стороны это было неосторожно, но я просто сделала своему мужу… как бы это выразиться? – подарок к годовщине свадьбы. Мне очень жаль, если я переусердствовала и… отвлекла его. В следующий раз я подожду, пока мы доберемся до дома. Обещаю вам.

Офицер был покорен. Вот так историю расскажет он парням!

– Э-э… мисс Винн, – выдавил он. – Это… ну… не самое правильное поведение.

– Знаю, офицер. – Она захлопала ресницами – прием, старый как мир. – И это больше не повторится, я обещаю. Мы можем ехать?

Он почти потерял дар речи. Но не совсем:

– Э-э… Мисс Винн… не дадите ли мне автограф?

– Разумеется. – Взяв у него ручку, она величественно поставила свою подпись на обложке его блокнота. – Спасибо, что проявили к нам такое понимание. Я это очень ценю.