Горячее сердце - Мартин Кэт

— Тебе нравится?

Оглянувшись на звук ее голоса, он увидел, что она стоит в нескольких шагах от него. Она была так хороша, что у него перехватило дыхание.

— Это именно то, что мне нужно, — сказал он.

На ее глазах выступили слезы. Она подошла к нему и осторожно обвила руками его шею.

— Я надеялась, что тебе это понравится. Мне очень хотелось, чтобы ты чувствовал, что именно здесь твой настоящий дом.

Он обнял ее и просто держал в руках. Ее миниатюрное тело прильнуло к нему, согревая его. Он понимал, что надо отпустить ее, ведь так опасно позволить этим чувствам перерасти во что-то большее. Сделав глубокий вдох, он отступил на шаг, но так и не смог отпустить ее руку.

— Очень красиво. Я безумно рад. Спасибо за такой великолепный подарок.

Она просто кивнула. Держа его за руку, она подвела его к двери между их спальнями и распахнула ее. Комнаты были почти одинаковыми. Ее комната была выдержана в более мягких тонах, но в оформлении обеих комнат явно чувствовалось индийское влияние.

— Надеюсь, ты не возражаешь? Насколько я поняла, для тебя эта страна была особым местом.

— Я не возражаю.

— Я хотела бы когда-нибудь побывать там.

Он покачал головой:

— Это удивительная страна, но она не предназначена для англичанок.

Она лишь пожала плечами:

— Мне всегда хотелось путешествовать. Я надеялась, что когда-нибудь напишу книгу о тех местах, в которых побывала. — Она отпустила его руку и посмотрела в сторону. — Конечно, это было раньше.

— До того как ты вышла за меня замуж. Мне кажется, нам обоим пришлось кое от чего отказаться.

— Наверное, частично от нашей свободы, — сказала она.

Он и сам так думал, но теперь засомневался. Возможно, он получил взамен нечто гораздо более ценное.

— Мне нравятся комнаты, — повторил он еще раз, чтобы хоть что-то сказать.

— Я рада.

Улыбка у нее была такой нежной, что у него защемило сердце. Черт возьми, так дело не пойдет. Надо что-то делать, пока он не утратил окончательно контроль над собой.

— Твои комнаты прекрасны, но мне нравится, когда ты спишь в моей постели и находишься рядом на случай, если я тебя захочу.

Как он и предполагал, она немедленно возмутилась, и нежности как не бывало.

— У меня есть собственная кровать. То, что я стала твоей женой, еще не означает, что ты можешь командовать мной, как некогда командовал своими войсками.

Оказавшись на «своей территории», он прочно удерживал свои позиции.

— Тем не менее ты будешь спать в моей постели. Если откажешься, то я просто перенесу тебя туда и привяжу к изголовью кровати, как делал это прошлой ночью.

Она чуть не зарычала от возмущения, а он едва не рассмеялся. Очень уж темпераментной была его молодая жена.

Она была ничуть не похожа на Летти.

Хотя в чем-то важном была совсем как Летти.

Учитывая чувства, возникшие у него к маленькой деревенской молодой женщине, эта мысль вызвала у него беспокойство. И вместо того чтобы схватить свою жену в охапку, отнести ее на кровать и заняться любовью, как хотел того всем сердцем, он повернулся и вышел из комнаты.

Грей подумал, что, наверное, нужно рассказать ей о надрезанной подпруге. Если завтра или послезавтра от Дольфа не будет никаких вестей, он так и сделает. Грей стал ценить ум и сообразительность Корали. Интересно было бы послушать, что она скажет по этому поводу.

А он тем временем позаботится о ее безопасности.

Бросив последний взгляд на дверь ее спальни, он с трудом заставил себя удалиться.

Ужин закончился. Мужчины предложили сыграть в карты, но Ребекка, сославшись на головную боль, отказалась. Корри, воспользовавшись удобным случаем, тоже отказалась и поднялась наверх, надеясь возобновить свое обследование прохода в стене.

Анна помогла ей сменить вечернее платье на ночную сорочку. Корри нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, пока служанка вытаскивала из волос шпильки.

— Спасибо, Анна, на сегодня все.

— Вы не хотите, чтобы я заплела вам косы?

— Сегодня я сама это сделаю, — сказала Корри. У нее было мало времени. Она заплетет косы, когда вернется.

— Спокойной ночи, миледи. — Худенькая горничная тихо вышла за дверь, и Корри, не теряя времени, зажгла свечу и, нажав на то место, которое отметила заранее, открыла панель и нырнула в темноту.

Она шла по проходу, держа свечу перед собой. Ее нервы были напряжены. Каждый шорох казался зловещим, и от него пробегал мороз по коже. Ей стало холодно, и она пожалела, что не накинула халат. Она тщательно осматривала стены в надежде найти еще какие-то выходы из прохода. Неожиданно она наткнулась на небольшую задвижку, отодвинув которую, без труда открыла панель.