Кто украл мое сердце - Герритсен Тесс

Для Тэвистоков сейчас важно только одно: благополучие Джордана. И в этом она не может их винить.

И все же она презирала родственников Джордана, потому что они вздумали ограничить ее свободу. Целых два дня она терпела свою симпатичную маленькую тюрьму. Бродила по саду, смотрела в экран телевизора, без всякого интереса листала журналы. На второй день заточения она поняла, что с нее хватит.

Она собрала рюкзак, вышла и объявила охраннику у парадного входа:

– Хочу уйти.

– Боюсь, это невозможно, – ответил тот.

– Интересно, что вы станете делать, если я сбегу, – выстрелите мне в спину?

– Мне приказано обеспечивать вашу безопасность. Вы не можете уйти отсюда.

– Еще как смогу! Смотрите внимательно!

Она забросила рюкзак за плечо и уже выходила из калитки, когда по дорожке к дому подъехал черный лимузин. Он затормозил прямо перед ней. Клеа замерла на месте. Шофер вылез из машины, обошел ее с другой стороны и распахнул заднюю дверцу.

Из лимузина вышел пожилой мужчина. Несмотря на тучность и лысину, выглядел он неплохо, а костюм, сшитый на заказ у дорогого портного, он носил с небрежной элегантностью.

Старик долго молча смотрел на Клеа.

– Так, значит, это вы и есть, – сказал он наконец и протянул ей руку: – Я Хью Тэвисток, дядя Джордана.

Клеа мигом прикусила язык и молча пожала старику руку. Его пожатие оказалось твердым, взгляд – суровым. «Как у Джордана», – подумала она.

– Мисс Райс, нам с вами надо о многом поговорить, – начал Хью. – Будьте добры, сядьте, пожалуйста, в машину.

– Если честно, я как раз собиралась уйти отсюда.

– Вы не хотите его видеть?

– Кого? Джордана?!

Хью кивнул:

– До больницы путь неблизкий. Мне кажется, в дороге мы с вами за это время успеем как следует познакомиться.

Клеа пытливо посмотрела на дядю Джордана, гадая, чего от него ждать, но выражение его лица оказалось непроницаемым. Человек-загадка!

Она села в лимузин.

Вначале они долго молчали, сидя бок о бок. За окнами мелькал сельский пейзаж. Осень уже тронула листву яркими красками.

«О чем нам с ним разговаривать? – думала Клеа. – Я чужая в его мире, а он – в моем».

– Кажется, мой племянник испытывает к вам глубокую привязанность, – начал Хью.

– Ваш племянник хороший, – ответила Клеа, посмотрела в окно и тихо добавила: – Очень хороший.

– Я и сам так считаю.

– Он заслуживает… – Клеа сглотнула слезы, – только лучшего!

– Правильно.

– Поэтому… – Она вскинула подбородок и посмотрела ему в глаза: – Со мной трудностей не возникнет. Поймите меня правильно, лорд Ловат. У меня нет никаких претензий. Я ни на что не надеюсь. Хочу только… – она отвернулась, – чтобы он был счастлив. Я сделаю все, что для этого потребуется. Даже если мне придется просто исчезнуть.

– Вы любите его. – Дядя Джордана не спрашивал, а утверждал.

На сей раз Клеа не удалось сдержать слез. Они медленно, тихо текли по ее щекам.

Он со вздохом поерзал на сиденье:

– Что ж, прецеденты уже имеются…

– О чем вы?

– Моего племянника любили многие женщины.

– И я их понимаю.

– Но ни одна из них не была похожа на вас. Вы хоть понимаете, что вам почти в одиночку удалось изобличить Виктора Ван Уэлдона и обрубить щупальца его преступной империи?

Она пожала плечами. Какое это теперь имеет значение? Все стало совершенно несущественным. Клеа невнимательно выслушала рассказ сэра Хью о том, что случилось после инспекции «Виллафьорда». Оливер и Вероника Кэрнкросс арестованы. В связи со вновь открывшимися обстоятельствами возбуждено уголовное дело по факту гибели «Макса Хавелаара». На складе компании «Печенье Кэрнкросс» обнаружена партия ракет класса «земля – воздух». К сожалению, Виктор Ван Уэлдон вряд ли доживет до суда. И все же справедливость восторжествует. Правда, последнее слово останется за Всевышним…

Закончив рассказ, Хью покосился на Клеа и сказал:

– Мисс Райс, вы оказали нам всем неоценимую услугу. Должен вас поздравить.

Она промолчала.

К ее удивлению, старик вдруг расплылся в улыбке:

– В свое время я знавал многих героев… Но ни один из них не отнесся к похвале так равнодушно.

Клеа покачала головой:

– Я устала, лорд Ловат. И хочу только одного – вернуться домой.

– В Америку?

Она пожала плечами:

– Наверное, мой дом там… Хотя теперь я уже не знаю.