Прощай, прощай, черный дрозд! - Робертс Нора

— Может быть, он не знал всей истории целиком. Или не знал, что имеет к ней личное отношение. — Ева взмахнула вилкой. — Во всяком случае, тут есть над чем подумать. Меня интересует ваше личное мнение… Не противоречит ли составленный вами психологический профиль гипотезе о том, что убийцей может являться сын Крю?

— Наоборот — это могло бы дать ему повод претендовать на бриллианты. Ведь можно сказать, что они принадлежали его отцу. Но если отец отдал их сыну, когда тот был ребенком…

— Этого в книге нет, — напомнила Ева. — Мы не знаем, что сказал или сделал Крю во время последнего визита.

— Ладно. Во всяком случае, нам известно, что Крю решил, будто имеет право на всю добычу целиком. Именно это толкнуло его на убийства. Бриллианты стали его манией. Крю стремился к обладанию ими, даже когда получил столько, что этого хватило бы ему на всю жизнь. Возможно, у его сына развилась та же мания и тот же взгляд на вещи.

— Чутье говорит мне, что без Крю тут не обошлось.

— А чутье редко обманывает вас. Ева, вам, очевидно, не по душе мысль о том, что грехи отцов могут пасть на головы детей?

— Да. — Никому другому Ева в этом не призналась бы. — Не по душе.

— Наследственность может оказывать на человека очень сильное влияние. А преодолеть совместное влияние наследственности и среды, окружающей ребенка в раннем возрасте, почти невозможно. Только по-настоящему сильный человек может побороть его и стать самим собой.

— Наверное. — Ева подалась вперед. Никто их не слушал, но она все равно подалась вперед и понизила голос: — Знаете, можно погрязнуть в мерзостях мира и считать, что в этом виноват кто-то другой. Но это толь ко предлог. Адвокаты, философы, врачи и общественные деятели могут сказать: «Ах, это не ее вина, она за это не отвечает. Посмотрите, откуда она вышла. Посмотрите, что он с ней сделал. Она пережила травму. Она изуродована».

Мира положила ладонь на ее руку. Она понимала, что Ева говорит сейчас о своем детстве и о том, кем она могла стать.

— Но?

— Но мы с вами копы. Мы знаем, что жертвы — те, кого сломали, изуродовали или убили, — нуждаются в том, чтобы кто-то заступился за них. В том, чтобы кто-то сказал убийце: «Черт побери, это твоя вина! Ты совершила преступление и должна платить за него даже в том случае, если мать била тебя, а отец… Что бы ни было, ты не имеешь права причинять вред другим».

Мира сжала руку Евы.

— Поэтому вы и взялись за это дело?

— Да. Именно поэтому.

Ева смотрела на визит к Дики Беренски так же, как на посещение зубного врача. Ты должен сделать это; если повезет, то все будет не так страшно, как тебе казалось. Но обычно действительность превосходила самые худшие ожидания. В этом случае Дикхед вел себя так же, как зубные врачи ее детства: он испытывал злорадное удовлетворение.

Она зашла в лабораторию вместе с Пибоди и сделала вид, будто не замечает поведения местных сотрудников, которые косились на нее, а потом притворялись ужасно занятыми.

— Где Беренски? — обратилась она к лаборанту, не успевшему вовремя отвести взгляд.

— Гм-м… Может быть, у себя в кабинете?

Ева считала, что она не заслужила ни косых взглядов, ни лукавых улыбок. С тех пор, как она пригрозила одному здешнему сотруднику, прошло несколько месяцев. Кроме того, они должны были знать, что вывернуть наизнанку мужской половой орган физически не возможно.

Она миновала лабораторию, пол которой был вы стлан белым кафелем, а за белыми консолями сидели люди в белых халатах. В другие цвета были окрашены только трубки, по которым циркулировали жидкости неизвестного происхождения.

Лично она предпочла бы работать в морге.

Ева вошла в кабинет без стука. Дики сидел, положив ноги на письменный стол, и сосал виноградный леденец.

— Что, принесла билеты? — спросил он.

— Получишь, когда я получу результаты.

— У меня кое-что есть. — Он встал из-за стола и пошел к компьютеру, но остановился, удивленно воззрившись на Пибоди. — Делия, что это на тебе?! Где твоя форма?

Пибоди, обрадовавшись возможности похвастаться, вынула значок:

— Меня произвели в детективы.

— Серьезно? Отличная новость. Хотя в форме ты нравилась мне больше.

Дики взгромоздился на табурет, и его паучьи пальцы забегали по клавиатуре.

— Многое ты уже знаешь. В организмах обеих жертв нет и следа запрещенных наркотиков. Жертва номер один — Джекобс — имела содержание алкоголя в крови, равное восьми десятым, и испытывала состояние легкой эйфории. Я проверил содержимое ее желудка. Ничего особенного. Волокна на туфлях — от ковра на месте преступления. Пара других, скорее всего, при стала к ним в такси по пути домой.

Пальцы Дикхеда двигались с умопомрачительной быстротой; на экране вспыхивали и гасли какие-то разноцветные изображения.

— Я обнаружил несколько волос, но говорят, что до того она побывала в клубе. Скорее всего, волосы оттуда. Впрочем, если поймаешь убийцу, у нас будет возможность сравнить их…

А главное, с помощью нашей чудесной техники мы точно определили размер и форму орудия убийства.

Ева увидела на экране длинное тонкое лезвие и шкалу под ним, позволявшую определить длину и ширину клинка.

— Отлично. Просто отлично, Дики.

— Ты имеешь дело с лучшими из лучших! Мы согласны с выводами дознавателя и медэксперта относительно позы жертвы в момент смертельного удара. Убийца действительно подошел сзади. Дернул ее за волосы. У нас есть несколько образцов волос с места преступления, которые подтверждают такой сценарий. Но если ни один из этих волосков не принадлежит преступнику — а я готов держать пари, что это так, — то у нас на него ничего нет. Абсолютно ничего. Он обработал себя силином… Но с жертвой номер два — Тиной Кобб — совсем другой коленкор. Ты абсолютно уверена, что это тот же самый парень?

— Абсолютно.

— Что ж, дело твое… Он бил ее. Нанес несколько ударов. Не могу сказать точно, каким предметом, потому что судить можно только по форме переломов костей. Похоже, это было что-то длинное, гладкое и около пяти сантиметров в диаметре. И, разумеется, достаточно тяжелое. Но нам все-таки удалось обнаружить кое-что интересное…

На другом экране появилось изображение обгоревшего черепа Кобб.

— Это разбитая скула, а это… Обрати внимание: классический прокол. Огонь уничтожил большинство следов, но к фрагментам костей лица и головы кое-что прилипло. Парень был умный, а тут промахнулся.

— Что это?

— Герметик. Вещество для прокладки пола и стен. Промышленный класс. Торговое наименование «Флэйм Гард». Конечно, он может быть у какого-нибудь Гарри Мастера-на-все-руки, но пользуются им главным образом строители.