Фата из дождя - Тронина Татьяна Михайловна

– Наш Ванечка будет адвокатом... – по слогам пробормотала Валя. – Наш Ванечка будет адвокатом...

Он вдруг взял ее руку и положил себе на лицо.

Первым порывом Вали было убрать руку, но она сдержалась и не сделала этого. Иван тихо дышал ей в ладонь, и она чувствовала его губы – мягкие, теплые, они чуть-чуть шевелились, словно он шептал чего-то. «О господи...» – подумала она и закрыла глаза. Сердце у нее забилось, как сумасшедшее, – наверное, на всю округу было слышно.

– Так, и что же я вижу? – раздался рядом насмешливый голос.

– Ой... – испугалась Валя и стремительно села. Напротив стоял Илья. – Это ты? Ты меня прямо напугал!

– Стучаться надо было! – с досадой произнес Иван.

– Я постучал, – важно ответил Илья, упершись спиной в одну из берез. – Правда, вы не слышали.

– Ладно, проехали! – махнула рукой Валя. – Мы просто отдыхали!

– Ага... – загадочно ухмыльнулся Илья. – Сиеста...

– Что?

– Я говорю – сиеста! – повторил он громко, словно для глухой. – Послеполуденный сон.

– Тебе чего? – недовольно спросил Иван.

– Мне ничего, я просто так зашел. Дай, думаю, проведаю товарища... Хорошо выглядишь сегодня, Валентина. Платьице такое миленькое, желтенького цвета.

– Мерси, – сердито ответила она.

– Ты что, обиделась на меня? – Илья сел на корточки рядом с гамаком, приподнял ее голову за подбородок – тем жестом, с каким обычно взрослые заглядывают в лица детям.

– Глупости какие! За что? – Она отвела его руку. «Как странно он смотрит на меня, – подумала Валя. – Как на дурочку... Я его раздражаю». – Ладно, мне пора.

Она выпрыгнула из гамака и снова зацепилась за что-то волосами.

– Опять? – засмеялся Иван, приходя ей на помощь. – Вот, теперь все в порядке... Валя, ты торопишься?

– Да.

– Я провожу?

– Нет, я еще не успела забыть, где тут калитка...

Она ушла – с каким-то облегчением оставив это место, хотя дело было не в месте. Илья. Дело, наверное, было в нем...

Когда калитка хлопнула за ее спиной, Илья сказал лениво:

– Я тебя не понимаю, Тарасов...

– Чего ты не понимаешь, Деев? – нахмурился Иван.

– Она же дурочка.

– Она не дурочка. И вообще, какое это имеет значение...

– А-а, я понял! Если у тебя какие-то определенные цели – и я догадываюсь, какие именно, – то не имеет никакого значения, дурочка она или нет...

– Ты сам дурак, – огрызнулся Иван. – Нет у меня никаких целей. Пошли к станции.

– Ладно, пошли...

Они побрели по пыльной улице.

– А чего ты там хочешь, на станции? – хмуро спросил Илья, засунув руки в карманы джинсов.

– Мороженого купить, – пожал тот плечами.

– Э-э, да ты у нас совсем маленький! Мороженого...

Их обогнала группа людей – какие-то дачники спешили к станции. Среди них была девушка лет двадцати в мини-юбке, с прической а-ля диско и огромными пластмассовыми сережками, которые лихо болтались у нее в ушах.

– Ничего так... – пробормотал Илья, глядя на ноги девицы. – Я ее хочу.

– А я мороженого хочу, – с вызовом произнес Иван.

– А я ее хочу. Я хочу ее...

Впереди застучала колесами электричка, подходя к перрону, и дачники, в том числе и девица в мини, с визгом побежали к ней, боясь опоздать.

– Билеты, билеты надо купить! – закричал кто-то из них.

– Да черт с ними... Следующая только через сорок минут!

– Он мне не нравится, – с отвращением произнесла Валя. – Он такой... какой-то вредный!

– Илья? Да бог с тобой, Пирогова! – возмутилась Лида. – Ты ошибаешься. Он не вредный. Он просто взрослый человек... Не забывай – ему уже девятнадцать!

– Что ж, если он такой взрослый, ко всем другим можно относиться так... так снисходительно-иронично? Знаешь, мне показалось, что он буквально выгнал меня.

– Как это? – с недоумением спросила Лида. – Он тебе что, прямо так и сказал – уходи отсюда, Пирогова, у нас с Ванькой мужской разговор?

Валя покачала головой:

– Нет, все по-другому. Он ничего такого не говорил... Но я чувствовала, как он хочет, чтобы я поскорее ушла.

– Это очень субъективное умозаключение, – наморщив лоб, снисходительно произнесла Лида.

– И почему ты его называешь Ванькой? – вдруг рассердилась Валя. – Никакой он не Ванька, он Ванечка. Или Ваня. Или просто Иван...

– Ванечка!.. – фыркнула Лида и захохотала. – Нет, вы подходите друг другу, это точно! Ванька и Валька!

– Тебе что, и мое имя не нравится? – насупилась Валя.

– Да как сказать... В общем, оно тоже звучит как-то по-простонародному. Валентина... У нас техничку в школе так зовут. И еще старуху так одну зовут, которая нам молоко приносит, – баба Валя... Да, вспомнила – библиотекаршу в Москве тоже зовут Валентиной. Валентина Лаврентьевна... Бр-р!

– Ты не любишь библиотекарей?

– Библиотекарь! – с презрением воскликнула Лида. – Вот уж последнее дело, каким бы я стала в жизни заниматься! По-моему, это ужасно – всю жизнь выдавать кому-то книги. Запах книжной пыли, формуляры всякие... «В отделе юношеской литературы этого издания нет, идите в читальный зал»; «Ах, вы забыли вернуть справочник юного натуралиста, верните его в десятидневный срок!»...

У Вали было отчетливое ощущение того, что они с Лидой сейчас поссорятся. Они редко ссорились, тем более что в Москве им не каждый день приходилось встречаться – жили-то в разных местах, двадцать минут на троллейбусе или две остановки на метро.

– Лаптий, немедленно прекрати! – грозно произнесла Валя.

– А что, что тебе не нравится? Правда? Да, я не стала врать, я честно сказала, что твое имя кажется мне простонародным, ну и что такого? Я должна была сказать – «ах, Валечка, у тебя самое замечательное имя на свете, я им даже хочу назвать свою любимую морскую свинку»?

Углы губ у Вали дрогнули – ей вдруг ужасно захотелось рассмеяться, но она должна была показать Лиде, что не намерена спускать обид. Она еще сильнее свела брови.

– А, ты мечтаешь стать библиотекаршей, наверное! – воскликнула Лида, словно на нее снизошла догадка. – О, прости, прости! Я и не знала, что так грубо отозвалась о твоей мечте...

– Ничего я не мечтаю, – Валя быстро закрыла ей рот рукой. – И вообще, прекрати, в последний раз предупреждаю. Я знаю, чего ты на меня взъелась...

– Чего? – с любопытством спросила Лида, отпихнув ее руку. – Чего же?

– Я просто Илюшеньку твоего осмелилась критиковать... Он тебе очень нравится, да?

Лида замолчала и закрыла на несколько мгновений глаза. Лицо у нее при этом стало очень серьезное, даже печальное. Из-под светлых ресниц выкатилась слезинка. Валя знала, что ее подруга склонна к слезам и по любому поводу готова плакать и даже рыдать, но сейчас эта слезинка произвела на нее ошеломляющее впечатление.