Зойка - Орешкина Наталия

«Вот это я продрых! Где же она? Может, сидит в гостиной с другими? Не могла же она после всего, что было, просто уйти? Я же ее девственности лишил, а не просто пообжимался в темноте. Надо срочно действовать».

Леха вскочил с койки, на скорую руку оделся и поспешил в гостиную. В доме стояла гнетущая тишина, казалось, все сгинули без следа. В гостиной никого не было. И тут до его слуха донеслось звяканье, судя по звуку, кто-то пытался опохмелиться. Леха пошел на звук. На кухне стоял Андрюха, помятый, с опухшей рожей, и трясущимися руками пытался налить себе водки в стакан. Леха взял еще один, отобрал бутылку у Андрюхи и наполнил стаканы.

— Где все? — спросил Леха.

— Разъехались. Я когда встал, никого уже не было. Еле-еле похмелиться нашел, все, сволочи, повыпили, даже в закрома забрались. Хорошо, у меня тайничок есть.

— Слушай, Андрюх, ты тут никого с косой не видал?

— Смерть, что ли?

— Ты, дятел, я про девушку говорю! Она в синий свитер и юбку одета была.

— А, эта. Так она еще затемно попросила меня такси вызвать, мобильный у нее спекся, а ей срочно куда-то понадобилось.

— Ты не слышал адрес, куда она поехала?

— Да нет, я стоял далеко, и она, наверно, адрес только в машине назвала. Прости, друг, но ничем помочь не могу.

— Слушай, а ты же вроде с ее подругой был?

— Не напоминай мне про эту суку.

— А что так?

— Я ее месяц окучивал, по ресторанам водил, цветочки-конфетки дарил, таскался с ней по дурацким вечеринкам, на которые нормальный мужик не попрется. Как последний лох, понадеялся, что она ради дня рождения наконец ляжет со мной в постель. Так она, как тебя увидела, в мою сторону даже плевать бы не стала.

— Эй, Андрюх, я тут не причем, — сказал, отмахиваясь, Леха.

— Да знаю я. Я тебя и не виню. Постой, я еще не закончил. А как ты квасить начал, я подумал, что теперь самое время. Так эта тварь посмотрела на меня презрительным взглядом и учапала с каким-то олухом, подругу которого я потом с полчаса успокаивал.

— Слушай, у тебя, наверно, есть ее телефон или адрес.

— Вот дерьмо!!!

— Ты чего?

— Адрес-то она мне не давала, мы всегда созванивались и договаривались, где встретимся. А телефон я удалил с мобильного сразу, как она ушла.

— Ну, может, ты помнишь его.

— Ты че, я ж не компьютер, чтоб такую массу номеров помнить.

— А про эту Ленкину подругу ты чего-нибудь знаешь?

— Ты о чем? Ленка только о себе любимой говорила. Да и подружка у нее какая-то невзрачная, чего она тебе далась?

— Ты когда зрение проверял?

— Зачем? Я хорошо вижу.

— Если бы видел, то заметил бы, что Ленка своей подруге и в подметки не годится. Может, ее кто из гостей знает?

— Это навряд ли. Я сам-то половины не знал, так и не понял: то ли Ленка кого пригласила, то ли я сдуру звал всех подряд. Но если Ленку никто не знал, а это так, ведь я ее на вечеринке как свою подругу представить хотел — хорошо хоть сдержался, — то и твою незнакомку никто не знает. А чего она тебе понадобилась? Она вроде не в твоем вкусе? Или решил предложить ей совместным пением подрабатывать. Голос у нее и правда классный, цепляет. Но внешность, прямо скажем, на любителя.

— Все у нее с внешностью в порядке, и да, она мне очень нужна, и как можно скорее. А если она тебе не понравилась, то я рад, что ты нарвался на Ленку и наконец обрел свой идеал, — заржал Леха.

— Смейся, смейся. Ладно, уговорил, схожу к окулисту. Но ты-то что собираешься делать. Найти в городе девушку с косой — это как иголку в стоге сена искать. Ты больше ничего о ней не знаешь?

— Ее подруга Космодемьянской назвала. Думаешь это ее фамилия?

— Ну, если она, как та, партизанка, то ты ее и с собаками не сыщешь.

— Что мне делать?! — Леха согнулся и вцепился руками в волосы. — Где ее искать?!

— Эй, да ты всерьез запал?

— По самые не могу. Аж трясет всего от страха, что больше ее не увижу.

— Ни фига ж себе, а я думал ты не пробиваемый. Столько баб за тобой бегали, а ты хоть бы хны.

— Ладно, хватит об этом. Домой поеду, приду в себя, может, чего и соображу. Слушай, дай пакет.

— Че, остатки жратвы взять хочешь.

— Нет. Воспоминание одно.

Леха выпил и пошел в комнатку, подарившую ему самое большое удовольствие и самое большое разочарование. Одевшись, он, свернув простыню, убрал ее в пакет, не желая оставлять свидетельство произошедшего для любопытных глаз и болтливых языков.