Принцесса навсегда - Кэбот Мэг

Она перестал трясти головой. И сказал: "Миа…"

И он посмотрел… в ужасе, это единственно слово, которое я могу подобрать для описания.

Затем перед нами открылась дверь лифта. И Ларс подошёл, чтобы проверить, что лифт пуст. Потом он сухо спросил: "Ведь вы никуда не идёте вдвоём, верно?"

Джей Пи сказал: "Ну, вообще-то, мы…"

Но я сказала, как только поняла, что лифт поднимается вверх к номерам: "Нет".

И Ларс снова вернулся.

Двери лифта закрылись, и мы поехали обратно.

Дело вот в чём: я не хочу сказать, что Джей Пи обо мне никогда не заботился. Потому что я думаю, что заботился. Да.

И я тоже заботилась о Джей Пи, правда. Он был хорошим другом в то время, когда я нуждалась в друзьях. Может, когда-нибудь мы снова станем друзьями.

Но точно не сейчас.

Потому что сейчас я думаю, что единственная причина, по которой он со мной встречался – он хотел быть известным сценаристом, он думал, что я помогу ему в этом.

Надо в этом признаться. Я нравилась ему только потому, что я член королевской семьи. Сколько я ещё буду на это поддаваться?

Но вы знаете, что иногда это очень глупо?

Быть принцессой. И общаться с людьми, которые настолько этим очарованы, что они не видят за короной человека. Люди, которые хотят быть оценнёными за её счёт. Люди, которым наплевать, что кто-то хочет опубликовать её книгу за четверть миллиона долларов. Она лучше получит меньше денег, чем напечатает книгу у того, кто её даже не прочитал.

Ну, конечно. Люди утверждают, что они любят тебя за то, что ты есть. Они даже могут хорошо это имитировать. Так хорошо, что вы даже можете поверить. На какое-то время.

Дело в том, что, если ты умный, у тебя будет разгадка. Но это может занять некоторое время.

Но вы сделаете это. В конечном итоге.

И, в конце концов, всё сводится к следующему:

Люди, которые были вашими друзьями до получения короны, останутся вашими лучшими друзьями несмотря ни на что. Потому что они – те, кто любят вас, потому что вы это вы, со всеми вашими странностями, а не потому, что вы получили корону. Странно, а в некоторых случаях люди, которые были вашими врагами до того, как вы стали известным (например, Лана Уайнбергер), могут оказаться лучшими друзьями, чем люди, с которыми вы подружились, когда стали знаменитым. И даже если ваши друзья злятся на вас – как Лилли на меня – они вам всё равно необходимы, даже больше, чем раньше. Потому что только они являются теми людьми, которые расскажут вам всю правду.

Вот так вот. Одинока на троне.

К счастью, у меня были замечательные друзья до того, как я узнала, что я принцесса Дженовии.

И, если есть вещь, которую я усвоила за последние четыре года, то это то, что я должна их сохранить.

Не важно как.

Вот почему я сказала ту речь, которой меня учила бабушка, чтобы мягко бросать женихов.

"Джей Пи", – сказала я, снимая с пальца кольцо, которое он мне подарил. – "Я забочусь о тебе. Правда. Я желаю тебе лучшего. Правда в том, что я думаю, что нам лучше остаться друзьями. Хорошими друзьями. Поэтому я хочу вернуть тебе это".

Я подняла его руку, положила в центр ладони кольцо и зажала его пальцами.

Он смотрел на свою руку, на его лице отражалось мучение.

"Миа", – сказал он. – "Я не могу объяснить, почему я не сказал тебе о Лилли. Я не думал, что ты…"

"Нет", – сказала я. – "Тебе не надо ничего говорить. Не огорчайся". Я протянула руку и погладила его по плечу.

Думаю, что я могла бы себя пожалеть, ведь мой выпускной был полность разрушен. Я пошла на него с парнем, который оказался фальшивкой.

Но я помнила, что обязанность принцессы – всегда быть сильным человеком, а также делать то, что заставляет всех чувствовать себя лучше. Я вдохнула побольше воздуха и сказала: "Знаешь, что тебе надо сделать, я думаю? Позвони Стейси Чизмен. Думаю, она в тебя влюблена".

Джей Пи посмотрел на меня, как будто я сумасшедшая. – "Ты считаешь?"

"Конечно", – соврала я. Но это была невинная ложь. И я уверена в том, что он ей нравится. Все актрисы обожают своих режиссёров.

"Это так неловко", – сказал Джей Пи. Теперь он смотрел на кольцо.

"Нет, это не так", – гладя его по плечу. – "Ты собираешься ей звонить?"

"Миа", – сказал он со страданием на лице. – "Прости. Но я думал, если ты узнаешь правду о Лилли, ты никогда…"