Какого цвета любовь? - Рощина Наталия

За окном продолжал лить дождь. Казалось, он усилился. Подобравшись к стене, Даша сделала попытку встать, опираясь о холодный кафель. Ей это удалось не с первого раза. Прижимаясь к стене, она осторожно выглянула из проема двери. Она боялась только одного – что кто-нибудь увидит ее такой. Этого нельзя было допустить. Пошатываясь, Даша вышла из разрушенного дома, подставляя лицо, тело сильным дождевым струям. Разжав руку, она выронила одежду. Та упала на размокшую землю, быстро впитывая влагу, грязь. Даша открыла разорванный рот, подставляя пересохшие, саднящие губы холодной воде, лившейся отовсюду. Девушка стояла, дрожа, благодарно принимая этот подарок природы: эти потоки помогут ей избавиться от крови, грязи, гадливого запаха. Они помогут убрать это с ее тела, но что же останется внутри? Что же смоет грязь, которая там? Это навсегда, и такая она не нужна никому – ни себе, ни Стасу, ни кому бы то ни было.

Плача, Даша терла свои ноги, руки, грудь, убирала волосы, спадавшие на лицо, глаза. Она плакала, сожалея только об одном, – она смогла пережить весь этот кошмар. Она увидела, что такое край света. Побывав там, было невыносимо тяжело возвращаться обратно. Дождевые струи стекали по измученному телу, а Даша все старалась смыть с себя свидетельства позора. Потом пришла очередь одежды. Возле дома стояла большая железная бочка, доверху наполненная водой. Даша подняла вещи с земли и, осторожно переставляя ноги, как человек, совсем недавно научившийся ходить, подошла к ней. Выполаскивая одежду, Даша тупо смотрела, как плещется дождевая вода, смывая грязь, равнодушно предлагая свою помощь. Потом она сама долго плескалась, найдя поблизости подобие небольшого ковшика.

Надеть холодные, мокрые вещи оказалось нелегкой задачей, но у Даши не было другого выхода. Она совсем потеряла силы, пока натягивала джинсы, пыталась застегнуть на непослушную «молнию» ветровку. Потом тонкие пальцы выступили в роли гребня. Кое-как наведя порядок на голове, Даша поискала глазами кроссовки. Они валялись внутри, на большом расстоянии друг от друга. Остановившись у порога, Даша поняла, что не сможет переступить его. Но босые ноги можно было поранить – проблем хватало и без этого. Задержав дыхание, Даша вошла и как могла быстро подняла обувь. Оказавшись за пределами дома, она, тяжело дыша, опустилась на небольшой кусок фанеры, кстати оказавшийся возле бочки с водой. Носки она искать не собиралась, а размокшие кроссовки были больше похожи на треснувшие, старые, протекающие калоши, натирающие ноги.

Одежда была сейчас неглавным для Даши. Она медленно пошла по дороге, ведущей к трассе. Возвращаться в таком виде к своим она не собиралась. Лучше было соорудить петлю на одном из толстых яблоневых сучьев и тихонько удавиться. Только Даша не могла представить, что может добровольно лишить себя жизни, даже такой ужасной, какой она казалась ей сейчас. Она упрямо переставляла ноги, каждое движение причиняло нестерпимую боль, голова была тяжелая, тупая и не воспроизводила ничего из того, что произошло с ее хозяйкой совсем недавно. Память отказывалась рисовать ужасающие картины издевательств, которым подверглась девушка. Это была защитная тактика организма: пусть все вспомнится позднее, когда можно будет надеяться, что кошмар позади, окончательно позади. А пока Даша шла, боясь, что вот-вот раздастся рев мотоцикла, и пьяная четверка захочет новых «подвигов». Тогда и в петлю не успеть.

Шоссе оказалось дальше, чем Даша представляла. На грузовике, который возил их каждый день в сад, это расстояние преодолевалось очень быстро. Учитывая, что девушка едва держалась на ногах, она шла с удручающей скоростью. Даша не знала, который час. Серое небо не позволяло ориентироваться по солнцу – дождь обещал быть бесконечным, а Даша уже не замечала его. Она привыкла к мокрой одежде, холоду, даже перестала стучать зубами. Напротив, ей было жарко, нестерпимо жарко, но кроме ветровки на ней не было ничего, поэтому приходилось терпеть. Она не представляла, как выглядит со стороны, и старалась не ставить перед собой никаких вопросов. В том числе она не задумывалась над тем, ищут ли ее или спокойно ожидают возвращения после того, как она успокоится.

Но вот осталось преодолеть высокую насыпь. Всхлипывая, Даша цеплялась пальцами за остатки пожелтевшей травы, упиралась коленями в сыпучую почву. Тяжело дыша, она наконец оказалась на расстоянии вытянутой руки от бело-красных столбиков, ограничивающих дорогу. Собрав последние силы, Даша ухватилась за толстую цепь, соединяющую их, и подтянула непослушное тело вверх.