Ты, только ты - Филлипс Сьюзен Элизабет

— Нападай на меня, ради всего святого!

— Я неважный игрок, Дэн.

— Нападай на меня!

Рон сделал все, что мог, обороняя кольцо, но Дэн был на фут выше его и на сорок фунтов тяжелее. К тому же он был профи, а не врожденной неуклюжестью.

— Подходи ближе! Двигай локтями! Нападай, ради Бога! Дерись, чтобы получить мяч.

— Локти нельзя применять, Дэн, и я…

Дэн забежал вперед и подставил ему ножку. Рои растянулся на бетоне, с тоской отмечая, что его «концертные» брюки, кажется, лопнули в районе колен. Он почувствовал боль в ладонях и неожиданно для себя разъярился.

— Ты сделал это нарочно! Губы Дэна искривились.

— И что же ты хочешь этим сказать, кисуля? Разозлившись, Рон вскочил на ноги и сбросил с себя пиджак.

— Я собираюсь забить этот мяч в твою глотку, самодовольный ты сукин сын!

— Не сможешь, если будешь играть по правилам, киска. — Дэн вытянул руку с мячом, нарочно насмехаясь над ним.

Рон помчался к нему. Он ударил Дэна локтем в живот и сшиб мяч кулаком с огромной ладони. Мяч перелетел через центр. Рон бросился за ним, но Дэн опередил его и подхватил мяч. Но этот номер у него не прошел. Рон с ходу врезал ему по ребрам, а затем больно пнул под колено сзади, заставив его потерять равновесие. Прежде чем Дэн смог оправиться, мяч был у Рона, и он провел отличный бросок.

— Теперь ты понял, в чем дело, малыш? — Дэн подхватил мяч.

Рон рванулся вперед. На этот раз его яростный натиск не помешал Дэну сделать бросок. Рон овладел мячом, двинул Дэна под дых головой и повел мяч к центру, но там потерял его.

Минут пять продолжалась эта борьба без правил с применением взлетавших вверх кулаков, острых локтей, коварных подножек и даже зубов. Дэн, однако, играл чисто.

Когда все было закончено, Рон подсчитал потери. Он загубил свой костюм, поранил руку, но проиграл всего три мяча. И испытал величайший прилив гордости за всю свою жизнь.

Промытое дождями осеннее солнце выглянуло из-за облака, когда соперники развалились на травке, чтобы восстановить дыхание. Рон, обхватив руками согнутое колено, втягивал в себя воздух и с глубоким удовлетворением озирал гусиное яйцо, вспухавшее над левой бровью Дэна.

— Боюсь, у тебя будет приличный фонарь. — Он изо всех сил старался не показать своего ликования. Дэн рассмеялся и вытер взмокший лоб рукавом.

— Как только ты прекратил играть как сопляк, ты стал сильным. Нам придется как-нибудь повторить это.

Да! Рону хотелось выбросить свои руки в воздух, словно Роки на ступенях музея, но он сдержал себя с достоинством знающего себе цену бойца.

Дэн сел в позу лотоса и, откинувшись назад, завел за спину ладони.

— Скажи мне, Рон, ты считаешь, я слишком жму на ребят?

Рон поддернул свою порванную брючину.

— В плане нагрузок — нет.

— Это не то, о чем я спрашиваю.

— Если ты хочешь знать, одобряю я или нет то, что сделала Фэб в раздевалке, — не одобряю. Ей следовало бы вначале поговорить с тобой.

— Она утверждает, что я не выношу критики.

Он произнес это так обиженно, что Рон рассмеялся:

— Ты просто не можешь выносить критических замечаний, и в этом все дело. Фэб права. Ты жмешь на людей, и это отражается на их состоянии.

Рон, возможно, не был бы столь откровенен, если бы еще не находился на подъеме. К его изумлению, Дэн не взорвался; он просто закусил нижнюю губу, словно несправедливо обиженный мальчишка.

— Мне кажется, ты мог бы поговорить со мной об этой проблеме сам, а не двигать впереди себя женщину, чтобы она сделала за тебя твою работу. К тому же она ничего не смыслит в футболе.

— Это слово в слово то, что она сказала о себе утром.

— Она и к тебе придирается, да?

— Я не думаю, что она в восторге от любого из нас в данное время.

Мужчины молча глядели на пустую баскетбольную площадку. Дэн изменил положение, и сухие листья зашуршали под ним.

— Прошлой ночью была замечательная победа.

— Да, пожалуй.

— Ее речь в раздевалке войдет в анналы истории НФЛ.

— Я ее никогда не забуду.

— Она действительно ничего не смыслит в футболе.

— В третьей четверти она восторгалась, когда мы получили офсайд.

Дэн коротко рассмеялся, затем глубоко вздохнул:

— Мне думается, в конечном итоге Фэб работает лучше, чем каждый из нас от нее ожидал.

— Дэн! — Фэб была поражена. Он стоял на пороге ее дома с глубокой круглой коробкой для пиццы. Было почти десять часов вечера, и ее макияж давным-давно полинял. Она была одета в выцветшие леггинсы а-ля Пуччи и красный мешковатый свитер, едва прикрывавший бедра. — Я, не ждала тебя. — Она обескураженно сбила очки для чтения на макушку и отошла в сторону, пропуская его.