Неприятности в Валентинов день - Гибсон Рэйчел

— Спасибо, — Роб поставил дочку на ножки и взял подарок. — Заходи.

Оптимизм — это одно. А посиделки с Робом и его стервозной бывшей, пока искусственные бриллианты терзают интимные места Кейт, — другое.

— Нет. Я не знала, что у тебя есть компания. Я должна была позвонить.

— Это было бы мило, — сказала Луиза.

Роб посмотрел на нее и нахмурился:

— Ты не должна звонить. Останься на ужин. Я как раз собирался разжечь барбекю.

Новообретенный оптимизм Кейт поинтересовался: если Саттер планировал воссоединение, то пригласил бы он ее на ужин?

— Нет, спасибо. — Но на этом ее оптимизм закончился: ведь быть оптимисткой не означало быть слепой. — Луиза только что сказала мне, что вы снова планируете пожениться.

— Это не правда, — ответил Роб, и Кейт почувствовала, как боль в ее груди отступает. Глубокая морщинка пролегла между бровей Роба, он потрепал дочку по голове. — Иди возьми свою куклу, она на диване. — Когда Амелия ушла, он повернулся к бывшей жене: — Прекрати это.

Луиза подняла на него глаза. Даже ее профиль был идеальным.

— Ты сказал мне, что подумаешь об этом.

— Я подумал, и ответ все еще отрицательный.

— Тебе на самом деле надо получше подумать, действительно ли ты хочешь отказаться от шанса снова быть семьей.

— Луиза, ради бога! — взорвался он. — Почему ты все время давишь на одно и то же место, пока я не выхожу из себя? Я не женюсь на тебе снова. Я ни на ком не женюсь. Никогда. Одного раза было достаточно.

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем его слова достигли мозга Кейт. Когда это произошло, она почувствовала прямое попадание и сделала шаг назад. О, Боже. Боль взорвалась и ударила ее. Это случилось снова. Дежавю. Другой парень. Другое соблазнительное нижнее белье. То же самое разбитое сердце.

— Прости, что помешала празднованию твоего дня рождения. — Кейт повернулась в тумане боли и растерянности и ушла, прежде чем смогла сделать что-то по-настоящему нелепое, например, разразиться рыданиями перед этой восхитительной ведьмой Луизой.

Роб поймал Кейт внизу лестницы:

— Кейт, клянусь, я не собираюсь снова сойтись с Луизой. Тебе незачем уходить.

— Нет, есть. — Она продолжала идти. Ей нужно было добраться до машины. Только бы она смогла добраться до машины.

— Я даже не знал, что она и малышка приедут, пока она не позвонила мне из аэропорта Сан-Вэлли этим утром.

— Это не имеет значения, — потянулась к дверной ручке Кейт.

Он положил ладони ей на плечи и развернул к себе лицом:

— Я позвоню тебе завтра.

Глаза Кейт начало жечь, и она почувствовала, что готова сорваться. Она узнавала симптомы. Она развалится на мелкие кусочки, но не сейчас. Она подождет, пока не останется одна.

— Нет. Не звони. Я больше не могу делать это. Думала, что могу, но нет.

Роб нахмурился:

— Не можешь делать что?

— Не могу говорить себе, что фантазии достаточно. Это ложь, — ее голос дрогнул, и она опустила глаза на свои туфли. — Не важно, сколько раз я говорила себе, что ты сделаешь мне больно, я влюбилась в тебя.

Она пропустила несколько ударов сердца, прежде чем он сказал:

— Ты мне небезразлична.

Она сказала, что любит его, а он говорит, что она ему небезразлична. Кейт полагала, что это лучше, чем «спасибо». Она посмотрела на него и сморгнула слезы:

— Я тебе небезразлична?

— Больше, чем любая другая женщина.

Этого было недостаточно. Не в этот раз.

— И как долго? Что будет через год? Через два года? Через пять лет? Сколько из своей жизни я должна отдать тебе? Сколько лжи я должна сказать себе? Сколько времени пройдет, пока ты не решишь, что мы должны ходить на свидания с другими людьми или быть просто друзьями, или пока ты не найдешь кого-нибудь еще?

— Я не знаю! Столько, сколько это будет длиться.

Кейт вдохнула и медленно выдохнула:

— Этого недостаточно.

— А чего же, черт возьми, достаточно?

— Мужчины, который пообещает любить меня вечно.

Роб сжал ее руку.

— Иисусе, ты что, говоришь об обручальном кольце? — Он покачал головой: — Это безумие.

Безумие? Злость смешалась с болью.

— Отпусти меня.

Его глаза сузились, и он убрал руки. Отошел от машины. Рывком открыв дверцу, Кейт забралась внутрь, прежде чем расплакалась прямо перед ним. Она впихнула ключ в замок зажигания и уехала. Бросив последний взгляд в зеркало заднего вида, она успела заметить, что Саттер поднимается по ступеням, прежде чем его образ стал расплываться, и затем снова сосредоточилась на дороге.