Красив, богат и не женат - Филлипс Сьюзен Элизабет

Колени подгибались, кончики пальцев немели. Что он здесь делает?

Она вдруг ясно увидела голого Боди, стоявшего перед небольшим столиком в гостиной, где лежала ее почта. Когда она подошла, он отодвинулся, но, должно быть, успел прочесть стопку приглашений, о которых она не упоминала: вечеринка в саду Моррисонов, открытие новой галереи на северном берегу, сегодняшняя благотворительная вечеринка. Он, должно быть, точно знал, почему она не пригласила его, и теперь намерен заставить ее платить.

От навязчивого запаха «Шалимара» Колин подкатила тошнота. Гангстерская улыбочка Боди не предвещала ничего хорошего. Он направился прямо к ней. Струйка пота стекла между грудями Порции. Этот человек не из тех, кто сносит оскорбления.

Колин стояла спиной к нему, и Порция не знала, как отвести беду.

Боди остановился за спиной Колин. Если старуха случайно оглянется, у нее будет инфаркт.

Насмешка превратила его голубые глаза в темный сланец. Он поднял руку… и опустил… на плечо Колин.

— Привет, солнышко.

Порция задохнулась. Боди только что назвал Колин Корбетт солнышком?!

Пожилая дама наклонила голову:

— Боди? Что ты здесь делаешь?

Мир закружился перед глазами Порции.

— Я слышал, здесь поят спиртным на халяву, — пояснил он, целуя морщинистую щеку.

Колин схватилась за его лапищу и капризно заметила:

— Я получила эту жуткую поздравительную открытку, которую ты послал на день рождения, и, знаешь, это было смешно.

— А я животик надорвал.

— Мог бы и послать цветы, как все порядочные люди.

— А тебе открытка понравилась куда больше этих веников, признайся!

Колин поджала губы.

— Не в чем мне признаваться. В отличие от твоей мамаши я отказываюсь поощрять подобное поведение.

Взгляд Боди скользнул к Порции, напоминая Колин о хороших манерах.

— О… Пола, это Боди Грей.

— Ее зовут Порция. И мы знакомы.

— Порция? — повторила почтенная леди, наморщив лоб. Ты уверен?

— Абсолютно, тетя Ки. Тетя Ки?!

— Порция? Ну прямо шекспириана! — воскликнула Колин, гладя Боди по руке. — Несмотря на устрашающую внешность, мой племянник абсолютно безвреден.

Порция едва заметно покачнулась на своих высоченных шпильках.

— Ваш племянник?

Боди поспешно сжал ее локоть. Мягкий зловещий голос скользнул по ней чернильно-черным шелком.

— Может, вам следует сесть и опустить голову пониже? Как насчет трейлерного парка и папаши-пьяницы? Как на счет тараканов и толпы шлюх?

Он все это сочинил! Разыгрывал ее, как девчонку. Морочил голову.

Этого ей уже не вынести.

Она повернулась и стала проталкиваться сквозь толпу. Мелькали удивленные лица, но она все бежала, бежала к выходу. Подальше отсюда. Жаркий ночной воздух, тяжелый от людского пота, автомобильных выхлопов и сырости, окутал ее. Она мчалась по улице, мимо закрытых магазинов, мимо заляпанных граффити стен. Ресторан «Бактаун» граничил с уединенным Гумбольдт-парком, но она продолжала идти, не зная и не желая знать, куда придет. Понимала только, что должна двигаться, иначе сердце просто разорвется. Мимо с ревом промчался туристический автобус, какой-то бродяга с питбулем бросил на нее хитрый, оценивающий взгляд. Город смыкался вокруг нее, горячий, удушливый, полный опасностей и угроз. Она сошла с тротуара.

— Твоя машина на другой стороне, — сообщил Боди.

— Мне нечего тебе сказать.

Он поймал ее за руку и оттащил обратно на тротуар.

— Может, извинишься за то, что все это время относилась ко мне как к куску мяса?

— О нет, нечего валить с больной головы на здоровую. Это ты лгал! Гнусные истории… тараканы, пьяный отец… Ты врал, врал, с самого начала. Ты не телохранитель Хита!

— Он прекрасно может сам о себе позаботиться.

— И все это время ты смеялся надо мной.

— Ну да, вроде того. Когда не смеялся над собой.

Он толкнул ее в тень убогого цветочного магазинчика с грязной витриной.

— Я говорил тебе все, что ты хотела услышать, если бы для нас с тобой был хотя бы шанс.

— По-твоему, отношения должны начинаться со лжи?

— По крайней мере это хоть какое-то начало.

— Значит, все это было заранее задумано?

— Вот тут ты меня поймала.

Он потер ее руки в тех местах, где секундой раньше безжалостно стискивал, и отступил.

— Сначала я дергал тебя за поводок, потому что ты меня доставала. Ты хотела жеребца, и я был более чем счастлив соответствовать, но уже довольно скоро возненавидел свое положение твоей грязной маленькой тайны.