Ты умеешь хранить секреты? - Кинселла Софи

Я сразу вспоминаю, что творилось, когда Ледлер погиб. Его фотографии появились на первых страницах всех газет.

— Боюсь, я чересчур опекаю малышку, — виновато улыбается Джек. — Даже Мария так считает. Но эта девочка… она дорога мне. Это все, что осталось после Пита.

У меня сжимается сердце. Господи, до чего трогательно.

— Так вот почему тебе звонили? — нерешительно спрашиваю я. — И поэтому тебе пришлось срочно уехать.

Джек вздыхает:

— Несколько дней назад Мария и Элис попали в аварию. Ничего серьезного. Но мне хотелось убедиться, что за ними ухаживают как полагается.

— Ясно, — киваю я, сгорая от стыда. — Мне все понятно.

Некоторое время мы молчим. Я изо всех сил стараюсь сложить воедино кусочки головоломки, создать цельную картину.

— Но в таком случае почему ты просил меня никому не говорить, что был в Шотландии? Наверняка ни один человек ничего не подозревал.

Джек комически разводит руками:

— Во всем виноват мой собственный идиотизм. Я сказал кое-кому, что лечу в Париж. Перестраховался. Посчитал, что так будет лучше. А на следующий день захожу в офис… и там — ты!

— И у тебя душа ушла в пятки.

— Не совсем.

Наши глаза встречаются.

— Но я немного растерялся.

Я краснею и неловко откашливаюсь.

— Значит… — бормочу я, — именно поэтому…

— Я боялся одного: чтобы ты не выпалила: «Эй, ребята, он был вовсе не в Париже, а в Шотландии!» Представляешь, какой бы поднялся шум? — Джек качает головой. — Ты не поверишь, что за невероятные сплетни распускают люди, которым нечего делать! Чего только я не наслушался! Что собираюсь продать компанию… что я гей… едва ли не глава мафиозного клана…

— Неужели? — шепчу я, нервно приглаживаю волосы. — Боже! Как глупы люди!

Мимо проходят две девушки, и мы замолкаем.

— Эмма, прости, что не сказал тебе этого раньше, — тихо просит Джек. — Я знаю, что причинил тебе боль. Все это выглядело так, словно я тебе не доверяю. Но… пойми, это не моя тайна. И поделиться ею можно далеко не с каждым.

— Верно, — киваю я. — Ты прав. Я вела себя глупо.

Неловко вожу мыском туфли по гравию, не зная, что сказать. Мне и вправду стыдно. Следовало сразу понять, насколько это важно дня Джека. Он не стал бы лгать. И если говорил, что дело деликатное и запутанное, не нужно было допытываться.

— Об этом знают очень немногие. Только те, кому я доверяю.

Он в упор смотрит на меня, и у меня перехватывает горло. Кровь снова бросается в лицо.

— Не опоздаете? — весело кричит кто-то.

Мы одновременно вздрагиваем. К нам приближается женщина в черных джинсах.

— Спектакль начинается! — объявляет она с сияющим видом.

Меня словно грубо вырвали из сна, надавав пощечин.

— Я… мне нужно идти. Посмотреть, как танцует Лиззи, — шепчу я.

— Да. Конечно. Что ж, тогда я тоже пойду. Собственно, это все, что я хотел сказать. — Джек медленно поднимается, делает несколько шагов, но тут же возвращается. — И еще одно, — добавляет он, помолчав. — Эмма, я понимаю, последние дни тебе пришлось нелегко. Но все это время ты была образцом сдержанности, тогда как я… тебя подвел. Поэтому хотел еще раз извиниться.

— Ничего. Все в порядке, — киваю я.

Джек снова поворачивается, и я, изнывая от тоски, смотрю, как он не торопясь идет по двору.

Он решился приехать в эту дыру, чтобы посвятить меня в свою тайну. Большую, важную тайну.

Хотя вовсе не был обязан делать это.

О Боже. О Боже.

— Подожди! — вдруг слышу я свой голос, и Джек сразу останавливается. — Ты… не хочешь пойти со мной?

И с облегчением вздыхаю, когда его губы растягиваются в улыбке.

Пока мы шагаем-к дверям, я набираюсь храбрости заговорить:

— Джек, мне тоже нужно кое в чем признаться. Это связано с тем, что ты только сейчас сказал. Вчера я кричала, что ты разрушил мою жизнь.

— Помню, — сухо роняет Джек.

— Ну так вот: возможно, я была не права. Вернее… — Я осекаюсь. — Вернее, совсем не права. Ты не разрушил мою жизнь.

— Нет? — уточняет Джек. — Попробовать еще раз?

Я невольно хихикаю:

— Нет!

— Нет? Это твое последнее слово?

Он вопросительно смотрит на меня, и я разрываюсь между надеждой и дурными предчувствиями. Мы оба молчим. Я чересчур тяжело дышу.

Джек с неожиданным интересом смотрит на мою руку.

— «Я покончила с Джеком», — читает он вслух.