Сто удач и одно невезение - Алюшина Татьяна

– Твое «и все!» – это неизменный выстрел стартового пистолета для забега неприятностей! – сразу же проснулась от «магического» словосочетания Зинуля, села на кровати и прикинула в уме несколько вариантов возможных в такой ситуации напастей, имеющих реальный шанс приключиться с ней.

– Зинуль, меня же рядом не будет, я сразу убегу! Так что все обойдется!

– О-хо-хо! – не поверила Зинаида. Но куда деваться! – Ладно, говори адрес, заполошная! И во сколько надо быть? Весь сон перебила, а я так настроилась выспаться, полениться!

– Зиночка, ну, прости, ну форс-мажор случился!

– Форс-мажор, как тебе самой известно, – это твоя суть, плоть и кровь и жизненное кредо, так что нечего на него пенять!

– Это ты ругаешься? – уточняла степень раздражения подруги Ритка.

– Это я ворчу, вылезая из кровати. Не морочь меня! Мне бы собраться и сообразить, как это сделать!

– Все, все! Пиши адрес, встреча в двенадцать! – Продиктовав адрес и объяснив, как лучше добраться, Ритуля временно попрощалась. – Целую-расцелую, спасительница ты моя!

– А это мое жизненное кредо, – вздохнула скорбно о своей планиде Зинуля.

Зинуля решила, что ну его на фиг, не поедет она на машине – крутиться по центру, пока приткнешь где-нибудь свое автотранспортное средство в узких дворах, не меньше получаса потеряешь, да и ходить полезно. К тому же, посмотрев карту в компьютере, она выяснила, что от метро до искомого дома минут пять, ну, максимум семь ходьбы. Вот и прекрасно, прогуляемся!

Неугомонная подруга давала указания по сотовому, с вынужденной паузой, пока Зина ехала в метро, и требовательным звонком-продолжением, как только она вышла из его дверей:

– Зинуля, ничего сложного, шпаргалка у тебя будет, там все до мелочей расписано. Клиент спокойный, уравновешенный, вообще классный мужик, под сорок, разведенный, мечта любого риелтора. Его в Москву перевели на повышение, не то в министерство, не то на фирму какую, не помню, где-то записывала, но это не главное. Главное, что жить теперь ему предстоит в Москве, вот он квартиру и покупает. Он, может, эту и не выберет, это всего вторая квартира, которую я ему показываю, да еще в другом агентстве ему что-то предложили. Но квартирка, скажу я тебе, класс! Такая уютненькая, и месторасположение дома замечательное – тихий центр, окна на сквер выходят, а ремонт там!.. Сама увидишь! Ты покажешь, расскажешь, свет везде выключишь, закроешь, и все дела! Я потом… – На этом Риткин телефон разрядился.

Любимые Риткины словесные обороты «и все» и «и все дела!», как правило, в девяноста пяти случаях из ста заканчивались чем угодно – от конфуза до травматических случаев, но только не благополучным окончанием. Зинуля тщетно пыталась отучить ее от подведения черты под планами в этих оптимистичных выражениях – впустую! В Риткином понимании – а що там сложного?

Вот странное дело, думала Зинуля, неторопливо шагая от метро, на учебу, работу, детей и любимых мужчин Риткино притягивание невезений не распространялось!

Ну, не совсем так! Доставалось, вестимо, и преподавателям в институте, и – а как же иначе! – однокурсникам и студентам подвернувшимся. И доски в аудиториях падали, когда она выходила отвечать, и стулья ломались, трибуны рушились, преподаватели калечились, но училась Ритка на одни пятерки. И не от страха или чтобы поскорей отделаться от студентки Ковалевой ставили ей эти пятерки, нет, ровно наоборот, ее старались наказать, придирались, гоняли по всему материалу на экзаменах, правда, на безопасном расстоянии, метрах в трех от экзаменатора. А она отвечала, как пулемет, – бодро и без запинки. К курсу третьему на нее махнули рукой – ужас там, не ужас всего института, а учится будь здоров! И с работой у нее всегда лучше всех получалось! Фигово было коллективу, это факт, а у Ритки рабочий неиссякаемый энтузиазм и сплошной праздник!

Последние семь лет Ритуля работала риелтором в самой крутой московской фирме недвижимости. И как ни странно, у нее это замечательно получалось, жалел, видимо, Боженька ее многочисленных клиентов, но самые большие продажи приносила в контору она и имела самую большую базу квартир.

И бог его знает, как это у нее работало и сам механизм функционирования центра притяжения всемирной катастрофы, но клиентов миловало!

Кстати, и с любимыми мужчинами в Риткиной жизни этот загадочный механизм работал как-то иначе. Неизменно момент знакомства и первой встречи сопровождался для мужчины разрушительно-травматическими последствиями, на фоне чего непуганый и плохо осведомленный товарищ влюблялся в Ритулю до потери объективного сознания. И в этот святой конфетно-цветочный период наивысшего выброса эндорфинов в обоих организмах с ним более ничего плохого не происходило, окромя горячей любви и страстей зашкаливающих. Но стоило Ритуле остыть, разлюбить – и все! Мужику наступали кранты! Везде! На работе, в жизни, со здоровьем.