Крутой парень - Голдсмит Оливия

— А ты не догадываешься? — выпалила Трейси, бросила свой блокнот и попыталась уйти, но Джон успел поймать ее за руку. Она попробовала вырваться, но он повернул ее к себе лицом. Трейси опустила глаза, наполненные слезами.

— Правда, у нее красивые глаза? Я ни у кого еще таких не видел, — сказал он подошедшей к столу Молли.

— Прекрати издеваться надо мной! — крикнула Трейси, и из ее глаз потекли слезы. Она снова попыталась вырваться.

— Будь милым, — сказала ему Молли. — С нее уже хватит крутых парней.

— Так когда ты выходишь замуж? — спросил Джон.

Молли погрозила Лауре, которая выскочила из кухни, не будучи в состоянии пропустить самое интересное.

Трейси повернулась к Джону:

— Я же сказала тебе: я не выхожу за Фила.

— Конечно, — согласился он. — Ты выходишь за меня.

Трейси замерла, и Джон успел подумать, как прекрасна и совершенна каждая линия ее тела. Если бы он сам создавал ее, он не изменил бы ни одной черточки.

— Ты выходишь за меня. — На этот раз он вложил в эти слова всю свою любовь.

— Правда? — спросила Трейси, и Джон увидел, как изменилось ее лицо, как будто в безжизненном мраморе заструилась кровь и оживила его.

— Конечно, ты выходишь за него, глупышка, — не выдержала Лаура.

— Вы оба ненормальные, — сказала им Молли, притворно хмурясь. — Но думаю, что вы двое поладите. Во всем этом огромном городе нет никого, кто согласился бы связаться с кем-нибудь из вас.

— Правда? — опять спросила Трейси. Она сморгнула слезы. — Но почему?

— Потому что ты любишь меня, — сообщил ей Джон. — И всегда любила. И только теперь поняла это, — сказал он, объясняя одновременно ей и себе.

Трейси вытерла лицо тыльной стороной ладони. Джон подал ей салфетку и продолжил:

— И потому, что у нас будут прекрасные дети. Я буду потрясающим отцом, а ты замечательной матерью. И потому, что мы оба любим Сиэтл и хотим жить здесь всю жизнь. И потому, что у наших детей будет самая лучшая бабушка на свете, моя мама давно мечтает растить внуков.

Трейси обняла Джона.

— Этих причин достаточно, — сказала она.

Трейси прижалась к нему, и Джон вдохнул ее запах — уже забытый и такой знакомый. Ей было так уютно. Джон обнял ее, и стало еще лучше.

— Я люблю тебя, Джонатан, — сказала Трейси.

— Я всегда любил тебя, — ответил ей Джон. И это было правдой. — И всегда буду любить.