Удивительная женщина - Робертс Нора

— Наверное, потому, что делаете это в первый раз?

Эбби не слышала, как в конюшню вошел Дилан. Она медленно повернулась, одной рукой обнимая шею кобылы. Он побрился. Теперь его лицо стало гладким и более привлекательным, но не добрее, чем вчера.

— Да, до этого я лишь покупала и перепродавала.

Он прошел в стойло, чтобы поглядеть поближе. Кобыла была красивой, сильной, склонной к полноте, с тревожными глазами и глянцевой шкурой.

— Вы выбрали ее для разведения?

— Да, она будет первой. Я назвала ее Евой. Ева положит начало моей селекционной работе. Я купила ее на аукционе совсем маленьким жеребенком, перебив цену у мистера Петри.

— Похоже, ваш мистер Петри знает толк в лошадях! Эта маленькая леди нарожает вам кучу превосходных лошадок! Планируете пустить ее на племя?

— Это идея, хотя мне она кажется не очень справедливой!

Ева нежно тыкалась мордой в плечо Эбби.

— Но ведь для этого она и предназначена!

Когда-то давным-давно Дилан сам увлекался лошадьми. Он уже отвык от запахов конюшни, забыл, как умиротворяюще действовала на него прогулка на лошади или работа с ней. Возможно, люди слишком часто действовали ему на нервы. Кобыла зашевелилась. Эбби, не отпуская ее, повернулась тоже и уткнулась прямо в него. Но контакт не был приятным.

— Сколько их у вас?

— Кого?

— Ну конечно же лошадей!

Смешно, но всегда сообразительная и хладнокровная, Эбби растерялась, словно никогда раньше не дотрагивалась до человека.

— Восемь. Один жеребец, две кобылы, у которых уже были жеребята, еще две кобылы, которые должны ожеребиться весной, и три мерина для поездок. — Последнее было роскошью, от которой Эбби не смогла отказаться. — На высшую лигу не тянет. — Эбби начала расслабляться.

— Один стоящий жеребец и четыре кобылы — это уже хорошее начало!

— Это все, что у меня есть! — Эбби щекотала Еву между ушами.

Дилан наблюдал за ней.

— Что вы собираетесь делать? — спросил он.

— Мне нужно вывести лошадей в загон, чтобы убрать в стойлах.

— Вы? Одна?

Эбби прошла в следующее стойло, чтобы вывести вторую кобылу.

— Три раза в неделю ко мне приезжает мистер Петри, чтобы помочь, но сейчас он болеет гриппом, как и половина населения графства. — Девочки, идемте! — Она взяла поводки и вывела двух лошадей в загон.

Дилан стоял, засунув руки в карманы. Женщина обращалась с ним так, словно он переломился бы от лопаты с навозом! Что она хотела доказать ему? На некоторых мужчин мог бы подействовать подобный акт мученичества, но Дилан всегда считал, что в просьбе помочь нет ничего унизительного.

Заглянув в стойла, он понял, что больше не имеет права оставаться сторонним наблюдателем и позволить ей работать одной.

Эбби закрыла ворота загона и, обернувшись, увидела, что Дилан выводит двух других кобыл.

— Спасибо! — Она поспешила к нему и автоматически приняла у него поводья. Когда он взглянул на нее, она почувствовала себя глупо. — Вы только не подумайте, что я на что-то намекала! Я просто не хочу, чтобы вы чувствовали себя обязанным помогать мне!

— А я и не чувствую! — Он взял у нее лошадей и повел их в загон.

— Мистер Кросби… Дилан, — поправилась она. — Я умею обращаться с лошадьми, а у вас, наверное, есть дела, которыми вы должны заняться этим утром! Он закрыл ворота.

— По крайней мере, не менее двух дюжин дел. А пока приступим к этим.

Она подняла бровь и поравнялась с ним.

— Хорошо, что вы оказались столь добры.

— Я славлюсь своей добротой.

— Не сомневаюсь. — Сейчас надо вывести меринов из первых трех стойл на этой стороне, а жеребца пока оставим в конюшне, чтобы он не общался с другими лошадьми. Он вполне может укусить какого-нибудь мерина или покрыть любую кобылу, не успевшую удрать от него.

— Прямо маньяк какой-то!

— Вообще-то он средний производитель, но чистых кровей, а кобыл ему здесь достаточно, я же все время прикупаю их. Эбби вела за поводок чалую лошадь, которая вдруг нагнула голову и сильно толкнула ее. Инстинктивно Дилан схватился за повод, чтобы удержать лошадь, но Эбби со смехом отпихнула ее.

— Хулиган! — смеясь воскликнула она и зарылась лицом в гриву лошади. — Он просит покататься на нем! Может быть, позже, дружище, сейчас у меня грязные руки!

Когда с лошадьми было закончено, Эбби надела рабочие перчатки, а вторую пару протянула Дилану, предварительно спросив, уверен ли он в своем желании продолжить работу.