Нежданная любовь - Мортимер Кэрол

А что, если она сама виновата в том, что их отношения зашли в тупик? Наверное, свой отказ надо было обставить как-нибудь иначе…

Ну вот! Снова начала себя жалеть. Сколько раз она зарекалась не делать этого. Если Джонас хоть в чем-то почувствует ее уязвимость, то непременно воспользуется этим с присущей ему жестокостью.

Она прекрасно помнила их первую встречу. Ее поразило пренебрежение, с которым он к ней тогда отнесся. С тех пор они встречались много раз, но первая встреча всегда стояла у нее перед глазами.

Последние двенадцать лет Джонас жил в Америке. Он не приехал на похороны Чарльза, объяснив потом, что ему сообщили о смерти брата слишком поздно. Спустя месяц семью созвали для оглашения завещания. Тогда Кассандра еще не пришла в себя после внезапной смерти мужа и жила в каком-то оцепенении. Но она помнит, как адвокат Харкорт сказал ей, что вызвал Джонаса в Лондон. На сей раз у него нашлось время.

Мистер Харкорт решил, что ее дом — наилучшее место для оглашения последней воли Чарльза. В назначенный час Кассандра ждала приглашенных. Она была в комнате одна, сидела в своем любимом кресле, когда увидела входящего Джонаса. Его внешность поразила ее. Кассандра ждала сходства с мужем, даже боялась этой встречи. Но Чарльз был высоким, светловолосым и голубоглазым. Она же увидела неприятного человека, нисколько не напоминавшего ее мужа. За исключением роста Джонас представлял собой полную противоположность сводному брату — смуглый, черноволосый, с темными, почти черными глазами. Лицо его было жестким и высокомерным, казалось, улыбка никогда не касалась его губ. Кассандра знала, что ему тридцать пять, но выглядел он старше. Обведя комнату тяжелым взглядом, он обратился к Кассандре:

— Безутешная вдова, как я понимаю? Кассандра побледнела от оскорбительного тона. Но может быть, она не так его поняла?

— Да, я — Кассандра, — охрипшим от волнения голосом сказала она, поднимаясь и протягивая руку. — Очень сожалею, что наша первая встреча произошла при таких обстоятельствах.

— Сомневаюсь, что мы вообще когда-нибудь бы встретились, если бы не «такие обстоятельства», — раздраженно ответил он. — Ты не знаешь, почему меня так просили приехать? — Он глядел на нее, прищурясь, не обращая внимания на протянутую руку.

Кассандра опустила руку и нахмурилась.

— Боюсь, что не знаю. Может быть, ваше имя упомянуто в завещании…

— Глубокая мысль! Но все же не понимаю, зачем адвокатам понадобилось тащить меня из Штатов из-за такой ерунды. Неужели нельзя было все сообщить в письме?

— Обычно при оглашении завещания присутствуют все, кто в нем упомянут, если, конечно, это возможно. — Кассандра старалась не замечать его агрессивности. Хотя давалось ей это с большим трудом.

— Я очень занятой человек, — буркнул он.

— Я уверена, что если бы вы объяснили…

— А, я объяснял. — Он устало отмахнулся, давая понять, что было нечто большее, чем простое объяснение. — Но мне сказали, что мое присутствие здесь совершенно необходимо.

Кассандре уже становилось дурно от такого разговора.

— И вам не сказали почему…

— Полагаю, что скоро мы обо всем узнаем. — Он смягчил тон, поскольку открылась дверь и показалось все семейство в сопровождении адвоката.

И они действительно узнали! Оцепенение, в котором она находилась все это время, по мере чтения завещания сменилось бескрайним удивлением. В происходившее нельзя было поверить!

Нет, она не верила в то, что сделал Чарльз! Ее мать тоже была ошеломлена. Настолько, что сестре пришлось крепко держать ее под руку, когда они выходили из дома после оглашения завещания. Вслед за ними ушел адвокат, и Кассандра вновь осталась наедине с Джонасом Хантером. Теперь она совершенно не представляла, о чем с ним разговаривать. Впрочем, он способен был говорить за них обоих.

— Должно быть, тебя все это шокировало? Меня тоже, — пробурчал он себе под нос, нахмурился и вдруг, резко повернувшись, взглянул на Кассандру. — Ты полагала, что после смерти Чарльза автоматически унаследуешь всю его долю в «Хантер и Кайл»?

До последнего времени она никогда об этом не думала. Считалось, что Бетони — единственная наследница и получит долю отца, когда ей исполнится двадцать один год, а пока Кассандра будет ее опекуном. Именно так они решили с Чарльзом. Почему же он изменил свое решение и ничего не сказал ей?

Самой Кассандре деньги Чарльза не были нужны. Она уже имела десять процентов акций компании, доставшиеся ей от отца, который погиб в автомобильной катастрофе всего за два месяца до смерти Чарльза.