Гнездо для купидона - Южина Маргарита

– Но… как же в деревню? – удивилась Маша. – Сейчас все наоборот – из деревни в город перебираются, а вы…

– Э-э не-е-е-ет, – покачал головой старичок. – Сейчас-то как раз напротив – народ в деревню потянулся. Да и правильно сделал. К земле ближе надо… Мне тоже хочется поближе к земле… Ведь вы подумайте! Там же у меня все будет: и земля своя, и живность – нельзя человеку от природы отрываться, обязательно нужно, чтобы собачки там какие-то, кошечки, курочки… да еще и театр!..

– Дочка за вас беспокоиться будет.

– Будет. Если я один уеду. А ежели я еще с собой и бабушку какую славную прихвачу… она только порадуется, я свою Иришу знаю.

– Так вы… то есть вы хотите познакомиться с хорошей женщиной? – внутренне ликовала Маша, старичок буквально сам шел ей в руки. То есть Капитолине.

– А я и не скрываю! У меня ж серьезные намерения!

– Очень хорошо, в этом я… пожалуй, я постараюсь вам помочь, – улыбнулась Маша.

– Вот и славно!

– А вот и нужный нам дом, – кивнула Маша на серую девятиэтажку. – Там живет… удивительная женщина…

Маше стало даже немного неудобно. Никита Николаевич так ей доверился, а она… Капа ведь может устроить все, что ей вздумается. А ну как старичок не придется ей по сердцу? Хотя отчего это он не придется? Прямо-таки кавалер! Да и в деревне Капе самое место, вот уж кому курочек давно разводить пора, на всякие выходки бы просто сил не хватило.

Маша с Никитой Николаевичем уже поднимались по лестнице, когда услышали громкие голоса. Говорили сразу несколько мужчин, и тон у них был строгий и вовсе не доброжелательный. Маша пошла быстрее.

Дверь Веры Дмитриевны, где они вчера праздновали день рождения, была открыта, а из нее входили и выходили мужчины строгого обличья.

– Что случилось?! – кинулась к одному из них Маша, боясь предположить самое худшее.

– Вот!! Вот и ее сюда зовите, она вам расскажет!! – кричал откуда-то из глубины комнаты Глеб Савельев.

– А вы, собственно, кто? – сурово глянул на нее один из строгих мужчин.

– А вы ее позовите, она вам ситуацию прояснит! – все так же кричал Глеб.

– Это Машенька пришла? – подала свой голос Капитолина Семеновна.

– Боже, а она-то тут что делает? – не поняла Маша, и в ее голове мелькнула шальная мысль: бабка точно Веру Дмитриевну грохнула!

Маша даже чуть покачнулась, но Никита Николаевич поддержал ее под руку:

– Не бойтесь, Машенька, я с вами. – И первый шагнул в прихожую.

– Ну уж… – подскочил к Маше Савельев, сверкая глазами. – Ваша старуха совсем заигралась! Дальше некуда!

– Господи… – пролепетала Маша. – Она… убила вашу маму?

Савельев оторопел.

– Да вы совсем, что ли?! – взорвался он. – Вы еще мою бедную мать и убить намыливаетесь?! Да вы!.. Вот, товарищи!! Послушайте! Они еще и не то задумали! – обратился он к неизвестным мужчинам и унесся в комнату.

Как выяснилось чуть позже, Капитолина Семеновна, ценя каждый отпущенный ей день из двух недель, прямо ночью от руки старательно написала объявления и, не погнушавшись ночной порой, самолично расклеила их на всех столбах. А в объявленьицах всего-то и было: «Наркотики. Круглосуточно. По договорной цене. Адрес такой-то». Правда, желающие поживиться сомнительным зельем отчего-то не прониклись – может быть, у них были свои злачные места, а может, и побоялись такого откровенного предложения, а вот товарищи из отдела по борьбе с наркотиками сработали на удивление оперативно. И прямо с восьми утра в двери Савельевых позвонили уверенной рукой.

– У меня все планы сорвались! – бегал возле Маши Савельев, когда уже все было объяснено, когда Капитолина, размазывая слезы по щекам, написала объяснительную, и когда половина подъезда подтвердила ее вздорный характер в качестве свидетелей. – Я… я просто уже не знаю, что с вашей бабкой делать!

– Я с ней поговорю, вы, главное, успокойтесь… – шелестела Маша, боясь поднять глаза.

– Да мне эти ваши разговоры! – махнул рукой Глеб. – Ведь только вчера она тут скандал устроила, а сегодня!.. И ведь как такое в голову пришло?!

– Я по… телевизору… смотрела-а-а… – ныла в углу Капитолина, которая почему-то совсем не собиралась идти домой. – Думала… чтобы сразу… Я ж обещала Верке этой… алкаше-е-ей… а Маша мне две недели всего дала… надо ж было успе-е-еть.

– Ага, – остановился перед Машей Савельев. – Так вы еще и сроки устанавливаете. План у вас, стало быть, имеется. Чтобы, значит, за две недели… окончательно нас со свету сжить!

– Вы… вы неправильно поняли, – пыталась объяснить Маша.

– Да что там понимать! – злобно сверкнул глазами Глеб. – А знаете… знаете, я объявляю вам войну! Теперь держитесь! Мне надоело с вами в игрушки играть. Хватит!

– Тоже мне… воин, – вздохнула Маша. – С женщинами воевать…

– Зря вы так, молодой человек, – вдруг подал голос Никита Николаевич. – Сначала разобраться надо. Не может быть, чтобы к вам ни с того ни с сего вот с таким злом люди относились. Скорее всего, вы где-то это зло допустили.

– Ну да! – неизвестно чему обрадовался Савельев. – Допустил! Еще и сам вчера к себе в гости зазвал! А вот теперь хочу от этого зла избавиться. Все!!

– Ну и ладно, чего кричать-то… – насупилась Маша. – Воюйте, если вам делать нечего… Капитолина Семеновна! Быстро домой! Никита Николаевич, нам с вами еще вон ту особу до верхнего этажа надо проводить.

– А и проводим, – охотно согласился старичок. – Женщина, вы меня под ручку возьмите, извольте пройтись со мной к вам на этаж.

Та мгновенно утерла мокрый нос, победно взглянула на Веру Дмитриевну и пошагала к выходу под ручку с новым кавалером.

И у Маши, и у Савельева вытянулись лица.

– Вот так надо женщин побеждать, а вы бы только воевали! – фыркнула Маша и, гордо развернувшись, подалась вслед за своими старичками.

– Можно подумать, я когда-то мечтал завоевать эту колоду… – буркнул Савельев себе под нос.

А на верхнем этаже, у себя, Капитолина просто бабочкой порхала возле прекрасного рыцаря, который так своевременно появился и красиво вывел ее из дома противной Верки! И весь подъезд видел, как он ее под ручку вел! Вот так вот, знай наших! У Капы и вовсе бы настроение было чудесным, если бы Маша не нудила.

– Капитолина Семеновна! Ну что ж это такое?! Мы ж с вами договаривались!! Вы же мне обещали! – пыхтела Маша, стараясь справиться с гневом.

– Ой, Машенька, остынь… Простите, молодой человек, как вас величать?

– Это Никита Николаевич! – не успокаивалась Маша. – Так вы мне все же объясните – до каких пор вы будете нервы людям трепать? Вы уже милицию затронули, неужели не понимаете?!

– Да что им сделается, милиции этой… Никита Николаевич, а как вы посмотрите на чай? Или даже на кофе, а? Садитесь вот сюда, я вам сейчас…