Безрассудная любовь - Браун Сандра

— У меня в банке было около двух тысяч долларов. И мы жили на эти деньги, а потом я устроилась на работу в колледж.

— И вы, конечно, уверены, что способны…

— Я вполне способна позаботиться о девочке. Мне двадцать семь и…

— Двадцать семь? — изумился он. Эллисон беспокойно заворочалась в кроватке, и Джейс, понизив голос до шепота, переспросил:

— Двадцать семь?

— Да. А что вас, собственно, удивляет?

— Ничего, — он рассмеялся. — А выглядите на семнадцать… Простите. Продолжайте.

Но Кэтрин уже забыла, о чем говорила. Наконец, собравшись с мыслями, продолжила:

— Я знаю, что могу зарабатывать достаточно, чтобы обеспечить Эллисон пристойное существование. Возможно, она не будет купаться в роскоши, но.., но есть вещи важнее. Я очень люблю ее… — Тут голос Кэтрин дрогнул от избытка чувств. Нет, она не должна проявлять ни малейшей слабости! Ведь сейчас она борется за Эллисон…

— Не сомневаюсь, Кэтрин. Пока вы можете обеспечить ей пристойную жизнь и удобное жилье. Но вы подумали о будущем девочки? О колледже? Сумеете ли дать Эллисон должное образование? А туалеты?.. А тысячи разных других вещей, необходимых молоденькой здоровой девушке?

Тут он нашел уязвимое место. Кэтрин неоднократно размышляла о будущем, и мысли ее были полны тревоги. Но она старалась выбросить их из головы. Как-нибудь справлюсь… Ведь справлялась же раньше. Кэтрин решительно повернулась к нему.

— В ваших рассуждениях есть доля истины, Джейс. Это веский аргумент, признаю. Но известно ли вам, как мне самой удалось окончить колледж? Мама умерла, Мэри ходила в школу, и мне пришлось содержать ее. Я платила за ее образование, покупала одежду, потом она начала учиться живописи. Я привыкла заботиться о себе сама и всегда справлялась.

Джейс несколько раз провел рукой по волосам и, помолчав, резко сменил тему.

— А попить у нас что-нибудь есть? — спросил он и кивком указал на корзинку.

Кэтрин приподняла крышку и заглянула внутрь.

— Так.., давайте посмотрим. У нас есть баночное пиво раз, баночное пиво два, баночное пиво три! — пересчитывала она банки, вынимая их из корзинки. Потом взглянула на Джейса и рассмеялась, заметив, как он в притворной нерешительности морщит лоб.

— Что ж, тогда, полагаю, придется пить баночное пиво, — протянул он, и тут же оба расхохотались.

Кэтрин дернула за колечко на крышке и тут же отпрянула — из банки хлестнула пенная струя и залила их обоих сладковатой жидкостью. Теперь ими овладело совсем уже безудержное веселье. Прошло, наверное, несколько минут прежде, чем смех стих, потом Джейс, все еще ухмыляясь, заметил.

— Ну-у, вы и хороши!..

Вытирая выступившие от смеха слезы, Кэтрин не сопротивлялась, когда он притянул ее к себе и заставил стать на колени.

— Давайте-ка я помогу, — сказал он и принялся пальцами смахивать пиво с ее щек и лба.

И почти сразу же Кэтрин уловила, как изменились его прикосновения. Сперва они были быстрыми и резкими, затем стали медленными и ласкающими. Девушка подняла на него глаза, забыв о том, что в них еще стоят слезы, и во взгляде ее светилось ожидание.

Джейс заглянул в зеленую глубину, и пальцы его коснулись дрожащих губ Кэтрин. Медленно, бережно взял он ее голову в ладони, глубоко погрузив руки в спутанные светлые волосы, и притянул к себе.

Губы, коснувшиеся рта Кэтрин, были нежными и теплыми. Сначала робкие, они становились все настойчивее и требовательнее по мере того, как сильные руки все крепче сжимали ее тело.

Кэтрин испуганно замерла — он тут же уловил ее нерешительность. Объятия стали более нежными. Он ласково гладил ее волосы, грубый натиск сменился убеждением. Кончик языка облизал ее сомкнутые губы, задержался в уголке рта. И, против своей воли, Кэтрин покорно раскрыла губы ему навстречу и сладко застонала, когда он впился в них долгим поцелуем.

Когда наконец оба они уже начали задыхаться, Джейс оторвался от ее рта и принялся покрывать поцелуями лицо.

— А глаза у тебя такие зеленые… Точь-в-точь весенняя листва, — хрипло шепнул он. — И откуда только взялись такие черные ресницы? Обычно у блондинок они светлые…

Руки и губы его ласкали каждую черточку лица. Он пробежал пальцами по длинным волосам.

— А волосы — чистый шелк… Как приятно ощущать их на своем лице. — Он снова приник к ее рту, и Кэтрин отвечала на эти поцелуи с покорностью, удивлявшей ее самое.

Он еще крепче прижал ее к себе Колени его раздвинулись, и теперь Кэтрин чувововала прикосновение его крепких бедер Эти совершенно новые для нес ощущения пугали Кэтрин, и она стремилась высвободиться, вырваться из объятий, но прикосновение губ Джейса было столь нежным, а движения его пальцев по шелковистой коже спины столь сладостны и умиротворяющи… В них не сквозило ни малейшей угрозы И Кэтрин, робко приподняв руки, закинула их на шею Джейса и приникла к нему.