Заклятая подруга - Ларина Арина

– Лизетта, я приглашаю вас в ресторан! – торжественно объявил Танненшток и взволнованно взглянул на девушку. Мало ли что там у нее в голове.

Он вполне допускал, что эта могла и отказать, наплевав на субординацию. Уж очень она загадочная. Вот Йоханна никаких проблем в прогнозировании не создавала. Правильная, уравновешенная, хозяйственная, она могла бы составить счастье любого порядочного бюргера. Однако, прежде чем сесть на сухой паек, следовало попробовать нечто экзотическое, чтобы было о чем вспомнить в старости.

– Отлично, – деловито кивнула Лиза, повергнув кавалера в состояние, близкое к столбняку. – Это как раз то, что надо!

– Вы согласны? – уточнил он на всякий случай, подозревая подвох.

– Конечно! – возбужденно затрясла челкой Лизавета, уже представляя, как она выходит из дорогого авто под руку с Танненштоком, а Слава стоит за углом, кусая губы от ревности. – Во сколько?

– В шесть, – растерянно пробормотал босс, заранее просчитавший график.

Танненштока пугало, что в его замечательный график придется как-то втискивать эту непредсказуемую девицу. Она так деловито обрадовалась предложению поужинать, словно собиралась на рабочую встречу, где за рюмкой чая можно будет втюхать партнеру какой-нибудь просроченный товар.

– Ну, что? – Подруги с сорочьим любопытством уставились на вернувшуюся Лизавету. Она целеустремленно ворвалась в кабинет и ринулась к своему стулу.

– Порядок, – кивнула Лиза, закопавшись в сумочке.

– А подробнее? – не выдержала Рита, наблюдая, как на стол вываливаются разнообразные дамские мелочи, складываясь в пеструю кучу.

– Если она сейчас откопает презерватив и начнет все складывать обратно, основной вопрос с повестки дня будет снят. Хотя, конечно, детали останутся за кадром, а хотелось бы…

– Ну, девочки, что непонятного? – хлопнула ресницами Лиза. – Все сложилось, как вы и говорили. Шеф зовет меня на ужин. – И она издала победный клич, выдернув из недр ридикюля крошечный пузырек духов.

– Как ныне сбирается вещий Олег, – ехидно продекламировала Горецкая. – Презервативы не забудь!

– Лера, ты что? – Лизавета дико выпучила глаза и возмущенно надула щеки, став похожей на бешеного хомяка. – Я с ним просто ужинать иду!

– Это не лечится, – резюмировала Рита. – Как ты дожила до столь почтенного возраста с таким подходом к жизни, Бабаева? Ты полагаешь, что наш рачительный немец потратится на ужин и не потребует ничего взамен? Считаешь, он тебя просто безвозмездно покормит и отбудет почивать, удовлетворенный общением на тему природы и погоды?

– Да какая разница, удовлетворенный он отбудет или нет? – легкомысленно отмахнулась Лиза. – Мне надо, чтобы Слава ревновал. Спать с Танненштоком – все равно что родину предать! Или селедки с огурцами поесть. При любом раскладе – глупость с тяжелыми последствиями. Меня так и будет до пенсии тошнить, пока в маразм не впаду и не забуду этот позорный кусок своей биографии.

– Клиника. Тяжелейший случай, – огорченно констатировала Горецкая. – Эта дурища может запороть любой, даже самый успешный проект, поскольку уверена, что весь мир вращается вокруг нее! Лизок, очнись! Если шеф на тебя потратит время и деньги, он не успокоится, пока не отобьет затраты! Его надо либо окучивать и женить на себе, чтобы жить в сытости и достатке всю оставшуюся жизнь…

– Фу! – немедленно отреагировала Лиза.

– Либо не ввязываться в это рискованное предприятие! – закончила мысль Валерия. – Такой шанс, а ты из него делаешь самолетик и отпускаешь хрен знает куда! Уехала бы с ним в бюргерский рай и жила спокойно. Твой Слава – кобель. И он будет бегать за любым куском колбасы или сосиской, пока ему хозяин харчей ноги не переломает! У творческих людей такая натура! Ими можно восхищаться, если психика позволяет, но жить с ними нельзя!

– Да поняла я все, – послушно согласилась Лизавета и просительно взглянула на подруг: – Девочки, а как сделать, чтобы Слава узнал и поревновал? Только сразу, пока Танненшток сатисфакцию требовать не начал.

– Тьфу! – яростно плюнула Горецкая и отвернулась.

– Лизка, ты так работу потеряешь, – предостерегла Рита. – Ладно бы, если роман с шефом закрутить. Это даже полезно. Но вот чтобы его так обуть – это надо запасной аэродром иметь. Он же тебя с волчьим билетом уволит. Не жди от босса благородства, он не из книжки.

– Да. – Лиза кивнула, пытаясь вернуть обсуждение к актуальной теме. – А как все-таки до Славы это донести?

– Мыши пищали, кололись, но продолжали жрать кактус, – прошипела Горецкая и вышла, хлопнув дверью.

– Ритуль, ну хоть ты помоги! – Лизавета всхлипнула и закрыла лицо руками. Плечи ее мелко вздрагивали.

– Это шантаж, – проворчала Маргарита. – Повезло же твоему Славе. Вот кто его, дурака, так любить станет? Ладно, даю мысль. Вы когда и в какой ресторан идете?

– В шесть. – Бабаева шустро убрала лапки от сухой физиономии и торопливо добавила: – А в какой – не знаю!

– Пошли Славе эсэмэску, мол, так и так, здравствуй, олень, баба твоя сегодня в шесть прямо с работы поедет тебе рога наращивать. Доброжелатели.

– Это грубо, – энергично затрясла прической Лизавета. Локоны спружинили, растрепавшись в полете. – Так нельзя!

– У тебя черепах в роду не было? – раздраженно воскликнула Рита. – Ну придумай что угодно, лишь бы было ясно обозначено время и место!

– А как я эсэмэску пошлю, он же знает мой номер!

– Лиза, ты невыносима! С сайта отправь! У любого оператора есть сервис отправки эсэмэсок с сайта! У тебя мозг не гибкий совершенно, как у древней старухи! Это бесит!

– Просто ты очень нервная, – насупилась Лиза. – Вот меня ничего не бесит. Я совершенно спокойна и уравновешенна.

– Я за тебя рада! Рядом с тобой нет раздражающих факторов! Ты живешь в гармонии с собой! Поздравляю, Бабаева! Иди с миром и не лезь ко мне больше со своими проблемами! У меня своих вагон, а я тут твоими занимаюсь!

– А письмо? – робко напомнила Лизавета.

– Какое письмо?

– Славе. От Данаи. Мы так и не решили, куда она поедет!

– Лизка! Я хочу, чтобы ты улетела в космос. Вместе со своей Данаей! Мне надо работать! Мне нужно ребенка лечить! У меня подарки не куплены, а на этой неделе уже Новый год! Уймись! Твоя Даная уедет на Мальдивы! Все? Довольна?

– Мы текст не утвердили, – плаксиво сморщилась Лизавета.

– Иди в баню, – завершила беседу Рита. – Я уж как-нибудь сформулирую! Давай работать, пока нас всех не уволили.

Слава маялся от безделья. Художник без музы, как «Жигули» без аккумулятора: и так-то машина сомнительная, а если еще и не едет… Он чувствовал себя совершенно разбитым. Болела голова, на душе было тоскливо и мутно, как с похмелья. Но это не похмелье, а гораздо страшнее – творческий кризис! Даная не отвечала, а она именно сейчас нужна была ему, как воздух. Творческая личность живет эмоциями, впечатлениями, мечтами. Когда этого нет, творец сдувается, как дырявый шарик, и впадает в депрессию. Иногда немного помогал алкоголь. Но сейчас в доме не было ни капли спиртного – все выпито. А денег Лиза не оставила. Лучшего друга супружница увезла к теще за Урал, встречать Новый год «по-семейному», поэтому даже напроситься в гости не получалось.