Рыцарь в потускневших доспехах - Мэйджер Энн

Кристофер сидел ступенькой выше Даллас, что позволяло ему пожирать глазами ее длинные ноги и красивые бедра. У него чесались руки коснуться ее. Нахмурившись, он стиснул руками перила.

— Похоже, вам нужен новый друг.

— Гордон говорит, что женщине с четырьмя детьми нельзя быть разборчивой.

Сердце Кристофера снова застучало. Он постарался успокоиться.

— Женщине с четырьмя детьми это особенно нужно.

Руки Даллас в карманах шорт задвигались. Она собралась уходить:

— Очень рада была поболтать с вами, мистер…?

— Сто… — он оборвал себя на полуслове. — Чане, — попытался он небрежно улыбнуться.

— Мистер Чане, — ее голос был бархатно ласков, выговаривая “его” имя.

— Чане Маккол, — закончил Кристофер. Она неторопливо поднялась:

— Спокойной ночи. Чане Маккол! Он тоже поднялся:

— Нет. Еще нет.

Она помедлила в замешательстве.

Ему было трудно растягивать слова с беспечным видом, когда он задал ей вопрос, который вертелся у него в мозгу во время всего их разговора:

— А почему Стефи говорит, что ее родной папа.., приехал, чтобы забрать ее?

Даллас заморгала и тоже попыталась выглядеть равнодушной. Она уперла руки в боки:

— Мне жаль, что вы слышали ее слова. Стефи — очень эмоциональный ребенок. Мы не знаем, от кого она это унаследовала.

Кристофер знал.

Даллас колебалась:

— Ну ладно, скажу. Хуже не будет. — Она прикусила губу:

— Стефи недавно обнаружила, что ее удочерили. Это очень травмировало каждого из нас.

— Вам следовало давно рассказать ей.

— Моя сестра никогда не говорила об этом. Думаю, она боялась, что Стефи будет считать себя не такой, как все, так как другие дети были родные. После смерти Кэрри я подумала, что лучше отложить разговор со Стефи, пока она не успокоится. Боюсь, она узнала о своем удочерении наихудшим образом.

— Каким же?

— Я ругалась с…

Он внимательно смотрел на Даллас.

— ..ее биологическим отцом. Вы не можете себе представить, как это было ужасно. Рот Кристофера был твердо сомкнут.

— Постарайтесь объяснить.

— Я не знала, что Стефи нас слышит. Она слышала достаточно, так что мне пришлось открыть ей правду. — Даллас помедлила. — Не буду обременять вас своими проблемами.

— Они несколько напоминают мои собственные.

— Вы очень добры.

Ни один мускул на его мужественном лице не дрогнул.

— Доброта тут ни при чем.

— Стефи всегда была эмоционально неустойчива. Ее потрясло, что она отличается от братьев и сестер. Хуже всего, что теперь она знает: настоящий отец жив и хочет ее забрать.

— А что тут плохого? — Его голос прозвучал неожиданно хрипло.

— Он страшный человек.

— Вы хорошо его знаете? — Его рот сардонически скривился.

— Я читала о нем. И допустила ошибку, рассказав о нем Стефи. Она перепугалась не на шутку.

Голос Кристофера был напряженным:

— Вы намеренно стремились к тому, чтобы она его боялась?

— Нет, конечно, нет. Но мы так много перенесли за последний год — больше, чем могли выдержать. А тут еще и это. Ей всего шесть — неудивительно, что она не в силах справиться с таким известием. Я тоже не могу. Извините — мне не следовало вам всего этого говорить. Но иногда.., так хочется выговориться…

— Понимаю…

— Я хочу ее уберечь. Но это не ваша проблема, а моя. У вас, вероятно, даже нет детей? Ведь так?

Он рассвирепел от ее вопроса.

— Верно, — пробормотал он, засовывая руки в карманы джинсов.

— Вы оказались великолепным слушателем. Кристоферу хотелось разбить кулаком оконное стекло. У него руки чесались сделать какую-нибудь глупость. Но, на его счастье, наверху, из детской спальни, послышался какой-то шум, и задрожал козырек крыльца. Они оба взглянули вверх, а потом друг на друга. Она улыбнулась:

— Мне следует пойти наверх и убедиться в том, что Стефи — в кровати, а не где-нибудь еще.

— Я пойду с вами.

— В этом нет необходимости.

— Но мне действительно интересно. Она искренне удивилась. Потолок снова тряхнуло, будто там обратился в бегство слон. Он улыбнулся:

— У меня был чертовски длинный день. Я переплыл залив, протаранил причал, поранил ногу, спас Стефи и встретил вас. Я хочу спать. И хочу быть уверенным в том, что маленький монстр загнан в свою лунку.

Они вместе поднялись наверх. Даллас открыла дверь спальни в то самое мгновение, когда Патрик взвизгнул и запустил в голову Ренни двумя подушками. Дженни и Стефи скакали как безумные. Подушка Патрика упала, и несметное число перьев подхватил ветер, дувший из распахнутого окна.