Принц б/у - Ларина Арина

– Чего пялишься? – мрачно рыкнул дядька в период очередного затишья, когда поезд замер на одной из станций.

Коля с жалостью скользнул взглядом по этому отщепенцу судьбы, навечно обреченному протирать портки в общественном транспорте, и великодушно махнул рукой: мол, живи, бедолага.

Штангист нахмурился, подумал и по результатам мыслительного процесса ринулся на Николая, как бык на тореадора, всенепременно желая получить сатисфакцию. Новоявленного хозяина жизни спасло лишь то, что оппонент медленно соображал, поэтому до разборок с обидчиком дозрел к следующей станции. Коля пулей вылетел на платформу, а нацелившийся на него штангист успел только вынести из вагона свою лобастую башку, которая и застряла в закрывающихся дверях.

– Все, хана, – громко и безнадежно выдохнул тяжеловес, выпучив на Николая печальные глаза барана, уводимого на бойню.

Но судьба смилостивилась над ним, приоткрыв двери еще раз и дав ему возможность, к вящей радости Коли, ввалиться обратно в вагон, увезший агрессивного пассажира в темный туннель. Чтобы не злить фортуну и ненароком не испортить внешность о чужой кулак, Николай решил доехать до работы наземным транспортом. В серо-казенный вестибюль НИИ он входил королем.

Первый визит был нанесен кадровичке, с которой у Николая отношения не сложились, особенно после ее встречи с Еленой Сергеевной. Вопреки его ожиданиям, Мария Михайловна препятствий чинить не стала, позволив себе лишь заметить, что воздух теперь станет чище. Коля великодушно простил ей реплику и погреб собирать подписи на обходном листе, попутно сея лютую и откровенную зависть среди сотрудников, которым он в красках поведал историю своего увольнения. К окончанию рабочего дня версия его дальнейшего существования в условиях капитализма и наличия новой любовницы обросла немыслимыми подробностями, как шелудивый пес блохами. По словам Николая, получалось, что будущая начальница едва не изнасиловала его прямо на рабочем месте и глотала слюни, разглядывая его мощный торс. Попытки поумерить радость победителя едкими и обидными репликами успехом не увенчались, Коля вышел из дверей родной конторы гордым индюком, продолжая бормотать хвалебные оды в свой адрес.

Работа оказалась необременительной, оклад впечатляющим, но не сногсшибательным, а перспективы более чем радужными. Николаю выдали симпатичный форменный костюм, к которому прилагались даже ботинки и деловая папка из кожзаменителя. Не успел он начать осваиваться, как выяснилось, что виды на него имеет не только начальница, но и обе девицы, томившиеся за стойкой. Они строили ему глазки, наперебой кокетничали и предлагали попить кофе. На первых порах Коля принялся с энтузиазмом глушить дармовой напиток, но вскоре выяснилось, что кофе – не водка, много не выпьешь. Кофеин начал бродить по организму, бешено колотя в сердце и пробегая по спине возбужденными мурашками. На девиц Коля старался не реагировать, ожидая первых шагов со стороны Маргариты Викторовны. Шаги не заставили себя ждать.

– Как вам на новом месте? – мурлыкнула Рита, подойдя к оробевшему Николаю.

Он весь день ждал, пока она с ним заговорит, и к концу своей трудовой вахты совершенно отчаялся. Ему хотелось всего и сразу, ждать и рассусоливать не было ни моральных, ни физических сил.

– Потрясающе! – воскликнул он и с надеждой уставился на Ритины туфли. Туфли потопали каблучками, словно хозяйка собиралась сплясать нечто зажигательное, и Коля услышал долгожданное приглашение:

– Не хотите отметить начало карьеры?

Он не столько хотел отметить, сколько надеялся, что это действительно начало карьеры. Главное – не ударить в грязь лицом и закрепиться на достигнутых позициях.

– Хочу! – Он затряс головой так, что за ушами щелкнуло.

– Тогда вперед! – Плавно покачивая стройным телом, она стремительно двинулась на выход.

Коля покорно засеменил следом, с воодушевлением разглядывая шов на ее юбке и старательно отгоняя воспоминания о целлюлитном облике жены.

Кроме приятной фигуры, Рита оказалась еще и обладательницей симпатичной новенькой иномарки. Попав в изумительно пахший свежим яблоком салон, Николай с трудом удержался от мальчишеского желания понажимать притягательные выпуклые кнопочки на кожаной обивке дверей.

– Итак, в какой ресторан поедем? – Маргарита многообещающе прищурилась и для полноты картины хищно облизнулась.

Сегодня Коля надел новые плавки и чувствовал себя уверенно.

– На ваш выбор, Маргарита… Викторовна. – Он тоже изобразил лицом нечто эдакое, залихватское.

Никаких ресторанов, кроме «Метрополя», Коля не знал, и то понаслышке. Еще он знал кафе «Мирабелла», куда иногда водил своих женщин, желая произвести впечатление. Оно располагалось в фанерном павильоне, где раньше принимали вторсырье. Новый хозяин обложил фанеру кирпичами, налепил вывеску с вензелями и купил магнитофон с огромными колонками для увеселения посетителей. Интуиция подсказывала Николаю, что вести начальницу туда нельзя и даже признаваться в том, что он знает подобные места, не следует.

Он никак не мог понять, какие чувства испытывает к этой красивой, холеной женщине. Несмотря на ее бросающиеся в глаза достоинства и преимущества, мужской интерес у Николая отсутствовал начисто. Он с удивлением обнаружил, покопавшись в лохматом венике разномастных эмоций, что просто боится ее. Маргарита ассоциировалась у него с высшей силой, которая могла поднять его и вынести на белый песок, аккуратно уложив загорать среди довольных собою миллионеров, а могла и сшибить легким щелчком, как клеща, алчно ползущего к вожделенному источнику. Николай заволновался: если немедленно не настроить себя на нужную волну, то можно и осрамиться, перекрыв доступ к «счастливому далёку». Он не шедевр, вышедший из-под руки именитого мастера, и вряд ли даму устроит пассивное созерцание его внешней оболочки. Скорее всего она захочет надкусить добычу, а добыча, в свою очередь, если не желает улететь в мусорное ведро, должна оказаться спелым персиком, а не позавчерашней тушеной капустой.

Маргарита старательно сверкала капроновыми ляжками, выглядывающими из смелого бокового разреза на юбочке, и лихачила на дороге, кося глазом на пассажира. Судя по застывшему взгляду, кавалер пребывал в себе, не замечая возмутительных пируэтов на асфальте и опасных виражей.

«Интересно, что за мыслишки копошатся в его черепке?» – презрительно подумала Маргоша, выжав из импортных покрышек душераздирающий визг на очередном повороте.

Коля ожидаемо треснулся башкой о стекло, едва не разбив его, и изумленно повернулся к Маргарите. Она сосредоточенно смотрела на сношенную ленту асфальта и, казалось, не слышала, как рыцарь со звуком гнилого помидора влепился в окошко. Чтобы сгладить неловкость, Коля солидно кашлянул и поинтересовался: