Неудавшийся розыгрыш - Герцик Татьяна

«Поднимет меня кто-нибудь из этих дураков или нет? Так и в самом деле можно скончаться от вывиха шеи и остановки дыхания!»

Стае в замешательстве свирепо смотрел на распростертое у ног неподвижное тело.

– Что здесь происходит? – К ним подошел нахмуренный начальник коммерческого отдела.

– Ничего, Михаил Иванович. Просто эта девица обыгрывает меня в каждом раунде. Но мы с ней еще поквитаемся! – Стае нагнулся, легко поднял ее на руки и понес в медпункт, шепча по дороге: – Если ты думаешь, что провела меня своим псевдообмороком, то ошибаешься. Придет время, и я буду вот так носить тебя в свою спальню. Представляешь, как нам там будет весело?

Он всю дорогу шептал ей на ухо скабрезности, и Ане страстно хотелось отвесить ему вполне заслуженную затрещину, но играть приходилось до конца.

Наконец дошли до медпункта. Веселая медсестра в идеально белом, накрахмаленном халате велела Стасу положить девушку на холодную кожаную кушетку и выйти. Он неохотно подчинился, а она взяла пациентку за руку, по привычке считая пульс.

– Ну, никого нет, можешь прийти в себя.

Аня тихонько села, моргая как сова. Женщина осторожно выпустила ее руку и сочувственно улыбнулась.

– Что, достал он тебя? С чего ты вдруг решила полежать на полу?

Девушка ожесточенно сдвинула брови.

– Да пора уже заняться воспитанием этого нахала. Теперь, по крайней мере, не будет руки распускать. – И с сомнением добавила: – Надеюсь… Хоть и не уверена. На редкость наглый тип…

Медсестра ободряюще похлопала ее по руке:

– Ну еще бы. Единственный племянник. Наследник рода. Ты с ним не связывайся – себе дороже.

Поблагодарив медсестру за сочувствие, Аня вышла в коридор. Стаса не было, зато ее дожидалась встревоженная однокурсница с поднятыми с пола бумагами. Увидев улыбающееся лицо подруги, выпалила:

– Ах, Анька, ты молодец! Все считают, что тебе действительно стало плохо после бешеного поцелуя Стасика.

– Иногда очень полезно хлопнуться в нокдаун до счета десять, не дожидаясь, чтобы цифру озвучил рефери. Ну а как чувствует себя наш любимый враг?

Та захихикала и зашептала на ухо:

– Расстроился жутко. Наверное, впервые в жизни. Всегда делал что хотел, и все с рук сходило, а тут – девушку до обморока довел. Да еще в офисе на глазах у десятка людей. Все теперь в его сторону косятся.

Пошли к себе в офис. Навстречу вышел начальник юротдела Владимир Сергеевич. Ласково потрепав Анну по руке, распорядился идти домой и спокойно полежать до конца дня.

– Идите, идите домой, милочка, идите. Сразу видно, что вам нехорошо, так вы бледны. Состязаться в силе с этим бугаем – занятие не из приятных. Мы все вам искренне сочувствуем. – Видя, что она колеблется, шутливо утешил: – Не волнуйтесь, вашу работу все равно за вас никто не сделает, так что можете смело отправляться отдыхать.

Аня не стала портить впечатление от хорошо сыгранной сцены и, поблагодарив снисходительную публику за внимание к своей скромной персоне, побрела домой.

На следующий день все было тихо. Видимо, осуждение коллектива привело Стаса в чувство. Во всяком случае, несколько недель прошли спокойно.

В середине июля, спокойно работая на своем рабочем месте, Аня не удосужилась повернуть голову на звук открывающейся двери. В кабинете постоянно кто-то ходит туда-сюда, за всеми не углядишь.

За спиной раздалось солидное покашливание. Резко развернувшись, застыла, увидев внушительную фигуру Стаса, маячившую совсем рядом с ее столом. Лихорадочно оглядев помещение, в смятении поняла, что осталась одна. Никого из коллег не было. Куда же они подевались? Она и не заметила, когда все вышли.

Стараясь не показывать испуга, встала, чтобы он не подавлял ее своим ростом. Но парень все равно был выше ее на целую голову. Поняв, что неприятностей все равно не избежать, вытянулась, как солдатик, и твердо посмотрела ему в лицо. Стае лукаво ей подмигнул и подергал конец длинного пестрого галстука. Оглядел кабинет и криво усмехнулся.

– Вообще-то я зашел извиниться и не рассчитывал на такой завлекательный интим. Это мне просто повезло. Меньше свидетелей – легче это сделать.

Быстро попросил прощения преувеличенно виноватым тоном, скорчив наивно-миндальную физиономию и по-ханжески сложив руки на груди:

– Прошу меня простить за безобразное поведение. Был неправ. Вел себя отвратительно. Извините.

Стае фарисействовал, это ясно. Что привело его сюда на самом деле? Девушка осторожно поинтересовалась: