От любви не спрячешься - Гибсон Рэйчел

– Мы не занимались сексом. – Вон пожал широкими печами. – Для этого ты была слишком пьяна.

Несколько долгих секунд Клер пристально смотрела на Себастьяна, словно не верила собственным ушам.

– Но ты ведь сам говорил совсем другое.

– Заметь, не с самого начала. Ты проснулась обнаженной и решила, что у нас все было. Ну а я просто не стал тебя разубеждать.

– Что? – Так, значит, они не занимались сексом, и она совершенно напрасно только что пережила агонию страшного унижения. Без веской причины, впустую.

– Нет, не просто. Ты не только позволил мне так думать, но еще и сказал, будто мы вели себя очень шумно и ты даже опасался, как бы кто-нибудь не вызвал охрану.

– Ну возможно, я слегка пофантазировал… приукрасил действительность.

– Слегка? – Слезы Клер мгновений высохли. Им на смену пришло выражение неуемного гнева. – Но ведь ты даже заявил, будто мне всего было мало!

– Знаешь ли, ты это вполне заслужила. – Себастьян ткнул себя в грудь и, набравшись храбрости, решил изображать оскорбленную добродетель. – Не имею привычки пользоваться слабостью пьяной женщины. Даже той, которая разоблачается на моих глазах, залезает в постель, а потом всю ночь обнимается.

– Обнимается? Обнимается! Не может быть!

Неужели она действительно распускала руки? Трудно сказать. Откуда ей знать? Может быть, он снова врет. Точно так же, как лгал о сексе.

Клер глубоко вздохнула и напомнила себе, что кричать на людях неприлично. Равно как и до смерти избивать лживых подлецов. Голос разума подсказывал ей, что следует вести себя сдержанно, соблюдать общепринятые правила приличия и не опускаться до мести обидчику. Да, ее всегда воспитывали вежливой, разумней и спокойной девочкой. И вот к чему это привела! Хорошие девочки никогда не опережают события. Просто тихо сидят и держат в себе то, чего не следует говорить. Подавляя и пряча накопленное, они с ужасом ожидают того дня, той страшной минуты, когда оно по собственной воле вырвется на свободу и мир, наконец, поймет, что они никогда не были ни хорошими, ни приличными.

– Я тебе не верю.

– Обнималась и прижималась. Всю ночь.

– Ты это придумал.

Он дразнил ее точно так же, как в детстве. Но Клер не собиралась поддаваться. Ни за что на свете.

– Я вовсе не настроена верить твоим диким фантазиям.

– Ты хотела сумасбродного, низменного, грязного секса. Но я решил, что было бы нечестно воспользоваться доступностью пьянчужки.

Клер почувствовала, что раскаляется. Сдерживаться уже не хватало сил.

– Я не пьянчужка!

Себастьян пожал плечами:

– И все же оказалась в стельку пьяной. Но я не дал тебе того, о чем ты умоляла.

Клер взорвалась:

– Это ложь! Ты нагло и беззастенчиво врешь!

Ее ни капельки не волновало, что восклицание прозвучало по-детски, могло показаться признаком недалекого ума, стало ожидаемой реакцией на провокацию. Просто ей очень хотелось, как можно более резко возразить и было ужасно приятно вылить на обидчика накопившуюся злость. Вернее, было приятно до того момента, пока Себастьян вдруг не улыбнулся своей дразнящей улыбкой. Той самой, которую Клер с легкостью узнала. Улыбка зажгла зеленые глаза и мгновенно лишила ее ощущения торжества.

Себастьян сделал несколько шагов и остановился так близко, что лишь тонкая воздушная прослойка отделяла его футболку от лацканов безупречно белого пиджака.

– Ты так крепко ко мне прижалась, что ширинка даже отпечаталась на твоей голой попе.

– Пора бы тебе уже повзрослеть. – Клер подняла голову, скользнула взглядом по чисто выбритому подбородку, по насмешливым губам и остановилась на зеленых глазах. – С какой стати я должна тебе верить? Ведь ты сам признал, что врал. Мы не занимались сексом, и… – Она замолчала и вздохнула. – И, слава Богу.

Чувство облегчения оказалось таким реальным, осязаемым, словно с сердца только что упал тяжелый грязный булыжник.

– Слава Богу, что на самом деле я не спала с тобой, – проговорила Клер сквозь волну радостного возбуждения. Покачала головой и принялась хохотать, как ненормальная.

Значит, она все-таки не вела себя как последняя пьяная шлюха. И не вернулась к прежним разрушительным привычкам.

– Если бы ты только знал, как приятно узнать, что между нами не состоялся громкий, разнузданный, низменный, грязный секс!

Она приложила ладонь ко лбу. Наконец-то хоть одна хорошая новость после целой недели в аду.