Свидетельница - Знаменская Алина

Какое-то время я стояла столбом, а потом кинулась к телефону и стала звонить всем подряд и орать в трубку о своей беде. Я орала и визжала, пока не увидела в проеме дверей Иришку, ее испуганные глаза. Тогда я заткнулась. Схватила дочь в охапку и вызвала такси.

Мы приехали в Поле Чудес, прямиком к Гориным. Отдав дочь на попечение Ники, я вцепилась в Рому и стала умолять, чтобы он немедленно что-то сделал.

– Слушай, а откуда на ноже взялись отпечатки Игорька? – как бы между прочим рассуждал Горин.

– Игорь никого не убивал! – повторяла я очевидное, размазывая слезы по щекам. – Он просто не способен кого-то убить, неужели это не ясно?

– Светочка, успокойся, – бегала вокруг нас Элла. – Никто не сомневается в Игоре. Да отпустят его.

– Я сейчас же займусь поисками адвоката, – уверял меня Рома. Разомкнул мои пальцы и отправился наверх.

– Нужно что-то делать, – повторяла я. – Нужно что-то делать.

– Сейчас надо позвонить твоим родителям, пусть заберут Иришку, – мягко напомнила Элла. – Похороны – не место для ребенка.

– Да, да… – кивала я, не в состоянии собрать мысли в кучу. – Я должна встретиться со следователем. Я должна знать, на каком основании… Вообще на чем они строят свое обвинение.

– Ясно на чем, – раздалось сверху. Это Ника повисла на перилах. – Бабушка-соседка доложила, что Игорь дрался с Вадиком и грозил убить.

Я посмотрела на Эллу, та виновато кивнула.

– Да. И Рому об этом инциденте следователь очень подробно расспрашивал.

– И это все? Этого достаточно, чтобы человека арестовать?!

– Значит, было что-то еще, – предположила Элла. – Думаю, они тебя пригласят.

– Я не могу ждать! – возразила я. – Мне необходимо увидеть следователя.

– В двенадцать вынос тела, – напомнила Элла.

– Да плевать я хотела на это тело! – не выдержала я. – Вадика не вернешь. А Игорь в беде, и, похоже, всем на это наплевать!

Только добежав до двери, я вспомнила про дочь.

– Элла, извини. Ты не позвонишь моим родителям насчет Иришки?

– Что за вопрос? Конечно.

Не буду описывать, как я прорывалась к следователю. Он принял меня вежливо, если не сказать – тепло. У него было весьма сочувственное выражение лица. Но мне хотелось вцепиться в него ногтями.

– Неужели показания выжившей из ума пенсионерки могут послужить основанием к задержанию? Инцидент между моим мужем и Черновым произошел так давно, что о нем все уже забыли. Полагаете, что Игорь все это время вынашивал план мести? Это же смешно! У него было дел полно! Он работу сменил, постоянно в командировках…

– Успокойтесь, дорогая Светлана Николаевна, – мягко уговаривал меня следователь. – Я готов выслушать все, что вы расскажете о вашем муже. Это ценная информация. Однако должен огорчить вас: Игорь Петрович путается в показаниях. Он так и не дал внятного ответа на вопрос, как и где провел вечер седьмого марта.

– Да на работе, где же еще! – возмутилась я. – Вы спросите у сотрудников.

– Мы спросили. Рабочий день в магазине закончился в шесть. Празднование женского дня произошло накануне, сотрудники магазина гуляли в ресторане. А седьмого марта мирно разошлись по домам сразу после работы.

– Он продукты покупал! – осенило меня. – У нас в этот день торт был, шампанское.

– Торт и шампанское ваш муж купил днем, на первом этаже торгового центра. Продавцы подтвердили. Они его запомнили, поскольку вашего мужа в магазине знают.

– Но сам Игорь что говорит? – растерялась я.

– Разное. Был у сослуживца по прежней работе. Когда выяснилось, что сослуживец в этот день был в командировке, показания изменил. – Следователь помолчал. – Игорь Петрович что-то скрывает от следствия. Это яснее ясного.

– Да, Игорь немного рассеян, – согласилась я. – Мог закрутиться, забыть…

– Можно забыть, что делал вечером месяц назад, но пару дней…

– Да поймите вы, – горячилась я, – Игорь – инженер. Он компьютерщик, гвоздя забить не может. А Вадик в Чечне служил, он накачанный, в спортзал ходил. Ну как, по-вашему, Игорь мог справиться с Вадиком? Вы сами-то в это верите?

– Э… не скажите, Светлана Николаевна. А как на охоте матерого кабана заваливают? Тут не мышцы нужны, а точный расчет. Вот Игорь Петрович все и рассчитал точненько так… Подпоил Чернова, то-се… Пырнуть его ножом было не так уж трудно.

– Нет! Нет! Нет! – Я схватилась за голову. – Вы просто дело хотите закрыть поскорее! Схватили первого попавшегося. Да если хотите знать, у Чернова полно было недоброжелателей! У него любовница совершенно дурная, она в порыве ревности убить могла! А друзья-«чеченцы»? Они же ненормальные все!

Следователь покачивал головой в такт моим словам. Циничное снисхождение сквозило во всем его облике.

– Любовница Чернова, Лариса Вольская, с шести до одиннадцати тридцати вечера находилась в ресторане «Парус» в кругу своих коллег. Она никуда не выходила и домой уехала на такси, не одна. Согласитесь, железное алиби. Друзей-«чеченцев» мы тоже разрабатываем. Но однако, все складывается не в пользу вашего мужа.

Я молчала.

– Знаете, так бывает, – продолжал следователь. – Раздражает человек до того, что убить хочется. И бывает, что малейший повод…

– Бывает. Но это не про Игоря, – отрезала я. – Он лучше в сторону отойдет. Он абсолютно неконфликтный.

– Ой-е-ей! – воскликнул следователь и покачал головой. – Какое несоответствие. А вот соседи Черновых показали как раз обратное! Можно не верить бабушке, кстати, очень наблюдательной, но Горину Роману как не поверить? Ведь как раз он разнимал вашего мужа и Чернова однажды вечером? Кажется, недели две-три назад? Горин утверждает, что узнал Игоря Петровича с неожиданной стороны.

Я опустила голову. Это я виновата. Стала камнем преткновения в этой истории.

– На кухонном ноже Черновых, которым убит хозяин, обнаружены отпечатки вашего мужа.

– Да мы тысячу раз ужинали у Черновых! – вскричала я. – Мы дружили семьями!

– Мы ведем бесполезный разговор, – вздохнул следователь. – У меня много дел.

Я уставилась на него, не зная, что сказать. Я не верила ему. Мне хотелось крикнуть в его довольную физиономию, что он шьет дело невиновному, чтобы выгородить настоящего убийцу. Что это низко, подло, гадко…

Но в голове стучало: что делать? К кому бежать? Кто поможет?

Когда вышла на крыльцо, поняла, что не знаю, куда идти. Села в автобус и поняла, что еду на кладбище.

Процессия была уже там. Гроб с телом Вадика стоял у ямы, народ со скорбными лицами слушал речь о покойном. Конечно, здесь было много знакомых, но я никого не узнавала. Все эти люди слились для меня в единую черную массу без лиц. Я проходила сквозь эту массу, не реагируя на обращенные ко мне слова. Наконец увидела Горина.