Голубка - Знаменская Алина

Белый величественный корабль, украшенный флагами, выходил в Финский залив. Позади оставался город, который весь, по ощущению Калерии, абсолютно весь вышел поприветствовать новоиспеченных морских офицеров, выпускников военно-морского училища. Сейчас они все — красавцы в новых парадных мундирах — столпились на палубе, смеялись, шутили наперебой, красовались перед девушками. Рита была здесь же со своим мужем. Она и еще несколько девушек были в белых свадебных платьях. Молодожены толпились на корме. Какой-то офицер, видимо, заядлый фотограф, не отходил от них с фотоаппаратом и треногой. Вся эта атмосфера наполняла Леру волнующими ощущениями. Нравилось быть причастной к уже сложившемуся ритуалу, быть действующим лицом торжественного красивого действа. Она издалека махала подруге, искренне радуясь за нее.

Рядом с Лерой оказался Кирилл. Он тоже какое-то время любовался молодоженами, а потом сказал:

— Знаете, Лера, я даже немного завидую им.

— Да? Так в чем же дело? Почему вы не там?

Она с улыбкой взглянула на него. Он не был ослепительно красив лицом, но в то же время его хотелось назвать именно ослепительно красивым. Кириллу очень шла офицерская форма. Китель и фуражка словно подчеркивали мужественность его лица.

— Я не там потому, что встретил вас только вчера.

Он смотрел на нее так пристально, что она смутилась. Холодный ветер залива трепал ее пышные волосы. Она не нашлась что ответить. Сейчас было трудно уловить — шутит ли он или действительно говорит, что чувствует в эти минуты.

Он снял китель и набросил ей на плечи. Китель, сохранивший тепло его тела, окутал ее и согрел. Она почувствовала себя так, будто это он ее обнял.

— Это традиция у курсантов. Девушки ждут, когда парни закончат учебу. На выпуске у нас урожай на свадьбы. Ведь предстоит уезжать по месту службы.

Теперь она увидела, что он по-настоящему загрустил. Она собиралась сказать, что там, по месту службы, тоже будет много девушек и вообще… Но он повернулся к ней, загородив ее от ветра, и заговорил быстро, решительно, словно преодолев что-то и боясь, что остановят:

— Лера, вы смелая девушка? Только честно. Вы способны на поступок?

— Я? — Лера попыталась честно оценить себя. Способна ли на поступок? Да, хотелось бы знать, способна ли она на поступок. — На какой поступок? — с улыбкой уточнила она, невольно попадая под влияние его нервного напряжения.

— На отчаянный, быть может. Во всяком случае — на решительный.

— Ну, если вы меня попросите сейчас прыгнуть с вами в воду, за борт, то вряд ли я…

Лера все еще пробовала шутить, но он даже не улыбнулся.

— Нет. Это глупости. Я не об этом. Просто я чувствую, что сейчас в моей жизни происходит нечто важное. И то, что у других складывается годами, у меня… у нас сложилось быстро, стремительно, как ход этого корабля. Я полюбил вас, Лера. Станьте моей женой!

Было очень шумно, ему приходилось говорить громко. Почти кричать. Она смотрела на него, не в силах оторвать глаз.

— Я не могу пообещать вам золотые горы. Жизнь морского офицера не мед. Но я точно могу пообещать: я никогда не предам вас, Лера.

Это оказались именно те слова, которые были нужны ей.

«Я НЕ ПРЕДАМ ТЕБЯ». Это самое главное. А остальное ее не пугает. Она ни о чем не задумывалась. Словно готовясь к прыжку с десятиметровой вышки, она зажмурилась и сказала:

— Я согласна.

Он подхватил ее и закружил по палубе. Она открыла глаза, когда они очутились в гуще молодоженов.

— Товарищи! — возвестил Кирилл. — Эта девушка согласилась стать моей женой!

— Ура! — закричали вчерашние курсанты.

— В нашем полку прибыло, — заметил кто-то.

Этот день остался в памяти Калерии Подольской ярким цветным кинофильмом. Как те, первые, цветные, на которые она с однокурсниками бегала после лекций. Но ни один из гениальных режиссеров не придумал столь замечательных кадров, кои сложились в жизни Калерии Подольской в тот день. Нарядный величественный корабль, разрезающий гладь Финского залива, чайки, снующие над волнами, красивые молодые лица, белые мундиры с золотыми погонами и легкий крепдешин Лериного синего платья в горошек.

Синее платье с белым пояском, летящие по ветру волосы — такой она осталась на снимке.

Разве только экранизация гриновских «Алых парусов» могла соперничать по красоте с кадрами Лериного головокружительного дня. Но там, в том фильме, Ассоль смотрела на Грея как на Бога. А Калерия смотрела на Кирилла как на равного. Он не подходил на роль принца. Он был другой.

Каким-то особым женским чутьем Лера поняла, что именно такой человек ей нужен сейчас. Она не хотела взирать на мужчину как на божество, ведь именно так она когда-то смотрела на Юру. Нет, теперь она сама собиралась стать божеством. Она жаждала быть любимой.

Первый поцелуй случился тут же, на палубе корабля. Они танцевали и целовались, не замечая никого вокруг.

После прогулки на корабле они снова бродили по городу, целовались и мечтали о будущем. Кирилл настаивал расписаться завтра же, но Калерия, прощаясь с ним, сказала:

— Нет, мы распишемся в Москве. Если, конечно, ты не передумаешь. Я должна тебе кое-что рассказать.

Она понимала, что сейчас одним махом может разрушить красивую сказку. Понимала и все же посчитала, что должна быть честной с ним до конца.

Она подняла на него глаза. Его взор был полон восторга внезапно вспыхнувшего чувства.

— У меня есть тайна. Я понимаю, что она сейчас может встать между нами. Но я не хочу иметь тайны от тебя.

Он кивнул.

— У меня уже был любимый человек. Мы были очень молоды, и… Он предал меня. Я потеряла ребенка. Возможно, я сейчас разрушила тот образ, который ты себе создал… Что ж, если ты передумаешь, я тебя пойму.

Назавтра утром она уехала в Москву. Дома, сославшись на усталость, сразу легла спать и избежала вопросов.

А утром Подольских разбудил ранний звонок в дверь. Лиза побежала открывать. На пороге стоял молодой человек в форме морского офицера с огромным букетом белых гвоздик. Вышла хозяйка дома и в недоумении уставилась на него.

— Здравствуйте, Татьяна Ивановна, — улыбнулся молодой человек. — Это вам.

Она как загипнотизированная приняла цветы.

— Петя, — слабым голосом позвала она.

Петр Дмитриевич в атласной полосатой пижаме выглянул из ванной.

— Что случилось?

— Вы — Лерочкин кавалер? — догадалась Татьяна Ивановна, с беспокойством оглядываясь на мужа.

Лейтенант обворожительно улыбнулся.

— Вы почти угадали, Татьяна Ивановна. Позавчера Калерия Петровна дала согласие стать моей женой.