Весы судьбы - Берристер Инга

Агнес не остановилась на кофе и, по совету Майкла, заказала бренди. Она выпила рюмку залпом, хотя со школьных лет знала, что легко пьянеет. Но сегодня ей хотелось отключиться от реальности и не думать о том, что происходит.

— Ты пила спиртное! — тоном прокурора констатировала Джейн, когда поддерживаемая под руку Майклом Агнес появилась перед машиной. — Нет, не на заднее сидение. Поедешь рядом с Гордоном, — заявила она, открывая переднюю дверь. — Сзади сядем мы с Майклом.

Покупки давно уже были загружены в багажник. Гордон высадил Майкла и Джейн у дома, еще раз пригласил их на свадьбу, и «роллс-ройс» покатил по шоссе.

Ни Агнес, ни Гордон не проронили ни слова. Она чувствовала себя совершенно пьяной, а Гордон, вероятно, молчал потому, что ему нечего было сказать такой неинтересной спутнице. Правда, если она так уж плоха, непонятно, почему он за ней приехал? Кажется, она уже высказывала какие-то соображения по этому поводу?.. Агнес поняла, что ее мысли путаются, и перестала размышлять об этом.

Ей хотелось одного: как можно скорее оказаться дома. Она прикорнула на сидении, вдохнула грудью запах кожи, смешанный с ароматом одеколона, которым пользовался Гордон, поморгала, как бы отгоняя накатывавшие на нее волны сна, но потом, пробормотав что-то невнятное, капитулировала и провалилась в пропасть сна.

Она спала безмятежно, как ребенок, откинув голову в сторону. Гордон взглянул на ее приоткрытый рот, и лоб его пересекла морщина. «Это безумие, — подумал он. — Я впутался в самую опасную игру из всех, в которых когда-либо участвовал. И тут на кону не только твоя судьба, но и жизнь другого, невинного, человека! Для чего это тебе?..»

Он выругался сквозь зубы, когда встречный автомобиль на мгновение ослепил его светом фар. «Слишком поздно, — подумал он, выравнивая ход машины. — Поздно сомневаться и размышлять. Ставь себе недостижимую цель и добивайся успеха — так, кажется, говорил учитель?»

Дважды в жизни Гордону крупно повезло. Первый раз — с учителем, который самоотверженно отдавал свое время и внимание хулиганистому подростку, увидев в нем характер и интеллект. Он помог юноше прийти к пониманию того, что возможна жизнь, отличающаяся от той, которую он видел вокруг себя. И второй раз — когда Гордон, уже встав на ноги и немыслимо разбогатев, смог помочь семье. Правда, родственники его так и не захотели менять свой уклад жизни, довольствуясь его денежной поддержкой. И теперь, когда дед с бабкой умерли, ничто не связывало его с прошлым.

«Интересно, — подумал Гордон, — что бы сказал дед, если бы он узнал о предстоящей свадьбе?» Сколько раз, воспитывая внука кожаным ремнем, он предрекал, что тот плохо кончит. «А может быть, он был прав?» — подумал Гордон, криво усмехнувшись.

Впрочем, на мрачные мысли времени не было. На следующий день были намечены переговоры с одной из японских корпораций, и Гордон начал продумывать тактику своего поведения.

За стеклами машины сгущались сумерки.

С еле слышным урчанием лимузин остановился у парадного крыльца. Агнес чуть шевельнулась во сне и снова свернулась в клубочек на сиденье.

Гордон, подумав, не стал ее будить. Расстегнув ремни безопасности, он вылез из автомобиля, обошел его и легко подхватил девушку на руки.

Старик Стентон уже открывал двери. Гордон усмехнулся, увидев замешательство на лице дворецкого.

— Мисс Рокуэлл просто уснула, — вполголоса пояснил он. — Не стоит ее будить. Ее комната на втором этаже?

Стентон, поколебавшись, кивнул. Не сказав ни слова, Гордон понес свою ношу дальше. Несмотря на то, что он положил служащим поместья оклады, в два раза превышавшие старые, они по-прежнему воспринимали Гордона как гостя.

Впрочем, это было вполне понятно: они служили при поместье из поколения в поколение и в какой-то степени прониклись снобизмом своих хозяев, с гордостью прислуживая мистеру или миссис Рокуэлл и воротя нос от всяких там Стэмфордов, какими бы миллионерами они ни были.

Спальня неприятно поразила Гордона сыростью и холодом, пахнувшими на нош, едва он открыл дверь. Он осторожно уложил Агнес на кровать, накрыл одеялом, с минуту рассматривал ее исхудавшее за последние месяцы лицо и вышел.

Он не знал, правильно ли поступает. Это должно было показать время.

На лестнице к нему подбежал, виляя хвостом, Мартин. Гордон потрепал его по загривку и вдруг, задумавшись, повернул назад. Расположение комнат он хорошо знал со времени своих визитов к Тимоти.