Запутанные связи - Гибсон Рэйчел

– Почему? Я собрал о тебе все, что удалось наскрести, – сказал он, приближаясь к ней, его ботинки гулко стучали по деревянному полу. – Ты повествуешь о серийных убийцах. Мою мать нельзя к ним причислить, она была всего лишь домохозяйкой, которая устала от измен своего мужа, потеряла контроль и убила его и себя. Она не была маньячкой, больным ублюдком, как Тед Банди или Джеффри Дамер. То, что произошло с моими родителями, не супер сенсация, о которой людям будет интересно прочесть.

– Уверена, что получше тебя разбираюсь в литературном рынке.

Он остановился на пороге и повернулся к ней.

– Моя мама была просто отчаявшейся женщиной, которая выпила лишку однажды ночью и оставила двоих детей сиротами, жертвами своего нервного срыва.

– За всеми этими сожалениями о тебе и твоей семье, ты, кажется, забыл, что была еще одна невинная жертва.

– Ту малышку-официантку вряд ли можно назвать невинной.

Вообще-то она говорила о себе.

– Значит, ты, как и все остальные в этом город постановил, что Элис Джонс получила по заслугам.

– Никто такого не заслуживал, но она путалась с женатым мужчиной.

Ну вот. Сейчас она действительно разозлилась.

– Так значит, твоя мамочка абсолютно справедливо выстрелила ей лицо?

Его голова дернулась так, словно Мэдди залепила ему пощечину. Очевидно, Мик не видел фотографий и не читал полицейские рапорты.

– А твой отец пусть и не был верным мужем, но разве за это стоит стрелять в человека трижды, а потом стоять и смотреть, как он истекает кровью на полу бара?

Мик повысил голос первый раз за все время разговора:

– Черт бы тебя побрал! Она бы не стала смотреть, как отец умирает.

Если бы не ругательство, слетевшее с его губ, Мэдди пожалела бы Мика, наплевав на свое возмущение.

– Ее кровавые следы были по всему бару. И она бродила там явно до того, как покончила с собой.

Рот Мика сжался.

– У Элис Джонс тоже остался ребенок. Заслужила ли малышка потерять свою маму? Заслужила ли стать сиротой?

– Мэдди приложила руки к груди и сжала их. – Так что не говори мне, что твоя мать – обыкновенная расстроенная домохозяйка, зашедшая слишком далеко. Нашлись бы и другие выходы из положения. Множество других выходов, кроме убийства.

Мик шагнул за порог.

– И не думай, что можешь приходить сюда и указывать, что я должна делать. Мне действительно, черт возьми, все равно, нравится тебе это или нет, но я собираюсь написать книгу. – Она попробовала закрыть дверь, но его рука помешала.

– Делай, что хочешь. – Свободной рукой он снял очки со лба и водрузил на нос, скрывая гнев в голубых глазах. – Но держись подальше от меня, – предупредил он и убрал руку от двери, – и от моей семьи.

Мэдди захлопнула дверь и отбросила волосы с лица. Не очень удачно все прошло. Мик разъярился. Она тоже вышла из себя, и продолжала кипеть от злости.

Мэдди слышала, как он завел грузовик, и по привычке заперла дверь на замок. Ни Мик, ни его семья не нужны ей для изложения событий, но, на самом деле, неплохо бы сотрудничать с ними. Особенно учитывая, что ей необходимо вызнать подробности о жизни Лока и Роуз.

– Ну и дерьмо! – подытожила Мэдди и прошла в гостиную.

Ей придется сочинять без их участия. Фотография мамы стояла на кофейном столике. Элис Джонс была такой юной и полной надежд. Мэдди взяла снимок и коснулась стекла поверх губ матери. Изображение оставалось на этом месте все время, пока Мик был в доме, но он не заметил.

Мэдди планировала признаться ему, что она не просто автор, заинтересованный в написании книги. Что его мать осиротила и ее тоже. Но теперь он не собирается иметь с ней дело, и правда уже ни к чему.

Мик остановил свой грузовик перед кафе "Шор Вью Динер", где работала Мэг пять дней в неделю, обслуживая столики и получая чаевые. Он все еще был зол, хотелось стукнуть что-нибудь, а лучше кого-нибудь. Например, схватить Мэдди Дюпре за плечи и хорошенько потрясти, пока она не согласится собрать свои вещички и убраться восвояси. Пока она не забудет, что когда-либо слышала о Хеннесси и об их запутанных жизнях. Но она ясно дала понять, что не собирается никуда уезжать, и теперь ему надо рассказать обо всем Мэг до того, как сестра услышит новость от кого-нибудь другого.

Мик заглушил мотор и откинулся на сидении. Мать следила, как умирал отец? Он не подозревал об этом. Предпочел бы не знать и дальше. Как он сможет примириться с тем, что женщина, убившая двух человек, была его матерью, той, которая густо намазывала для него бутерброды арахисовым маслом и клубничным джемом, разрезала хлеб на треугольники и аккуратно удаляла корочки? Как могла любящая мамочка, которая купала его, мыла голову, подтыкала одеяло на ночь, наследить по всему бару кровью собственного мужа? Как это могла быть одна и та же женщина?