Девушка, прядущая судьбу - Калинина Наталья Дмитриевна

Едва подумав об этом, Инга испытала такой сильный приступ тошноты, что, сорвавшись с места, ринулась в туалет. Ее долго и мучительно выворачивало, но после стало намного легче. Видимо, она действительно чем-то сильно отравилась. Пошатываясь, она вышла из деревянной туалетной кабинки и умылась нагревшейся за день и еще не успевшей остыть водой из уличного умывальника. После этого Инга, жалея, что у нее нет с собой активированного угля, вернулась в свой флигелек и упала на кровать.

X

– Тая, привет, – поздоровавшись еще издали, Алексей подошел к прилавку, за которым стояла Таисия и, оглянувшись по сторонам, быстро спросил: – Когда у тебя обеденный перерыв?

– А что случилось?

– Ничего… – поспешно проговорил Алексей. Выглядел он немного смущенным и даже растерянным, что было очень на него не похоже. – Ничего не случилось, Тая, просто мне надо с тобой поговорить. По делу. Я проезжал мимо твоего магазина и решил зайти. Мы могли бы пообедать вместе – тут, неподалеку, в ресторане. Когда ты освободишься?

– Да хоть счас… Погоди, я только заведующей скажу да кого-нибудь из девчонок попрошу подменить меня, – засуетилась Таисия и, оставив Алексея ждать ее возле прилавка, куда-то отошла.

Появилась она минуты через три, уже без рабочего халатика, с сумочкой в руках.

– Минут тридцать-сорок у меня есть. Хватит?

– Хватит, – обрадовался Алексей. Свои дела он привык решать и за гораздо меньшее количество времени.

Инга уже второй час сидела на скамеечке возле могил своих родных. Она пришла сюда, как просила во сне бабушка. Из-за бессонной ночи Инга пришла на кладбище не ранним утром, а ближе к обеду, и сейчас, отрешенно глядя на покосившиеся памятники, машинально, без эмоций, думала о том, что уже пора идти за Лизой, девочка ее ждет… И не могла встать и уйти, словно ее что-то удерживало здесь: особая умиротворенная тишина, мысли, воспоминания, невысказанные слова, не полученные на вопросы ответы…

Упершись в колени локтями, она уткнулась подбородком в кулаки и, находясь в состоянии, близком к трансу, мыслями перенеслась в прошлое. Ее воспоминания были настолько яркими, что, глядя перед собой, она видела не территорию кладбища, а обстановку дома, в котором выросла, и своих родных, словно те были сейчас с ней рядом. Она даже видела своего отца, хотя знала его лишь по фотографиям. И мама, одетая в свое любимое выходное платье, с улыбкой протягивала к ней руки.

Она думала о бабушке. О том, что бабуля говорила ей во сне. И сейчас, размышляя над ее словами, вспоминала уютные вечера на маленькой кухне…

– Ну-ка, милая, пока наш пострел носится по улице, мы с тобой займемся важным делом. – Бабушка с ласковой улыбкой наливала Инге большую чашку сладкого чая и приносила на кухню книги и тетради со своими записями. Это была их с бабушкой тайна: пока Вадим гулял на улице с соседскими ребятишками, Инга изучала бабушкины премудрости.

– Это, Инночка, дорогой клад, сокровище. – Бабушка, надев очки, с благоговением переворачивала страницы старинной, уже изрядно потрепанной книги. – Если ты овладеешь этими знаниями… А в том, что ты ими овладеешь, я не сомневаюсь: в тебе сила огромная заложена. Только, родная, не применяй эти знания во вред другим. Все зло к тебе вернется в многократном размере – это истина. А защитить себя и близких ты сможешь. В мире много зла, и бороться с ним надо не ответным злом, а добром.

Вечер за вечером бабушка вкладывала в нее по крупицам свои знания, с удовлетворением отмечая, что внучка оказалась способной ученицей.

– Ну, теперь мне и умереть не страшно! – то ли в шутку, то ли всерьез приговаривала бабушка, а Инга недовольно хмурилась – зачем она говорит о смерти?

– Все, что знала и умела, тебе передала. Не уйдут в землю мои знания и знания моей прабабки! Это клад, Инночка, поколениями накопленный, не растеряй его.

«Не растеряй…»

Инга, сморгнув, подняла глаза на фотографию бабушки на могильном памятнике. Что ей теперь от всех этих знаний, если у нее нет Силы? Если она всю ее отдала на то, чтобы разрушить проклятие, которое убило бы ее брата… Если она теперь – пуста, как перевернутая чашка. Одних знаний недостаточно, чтобы провести необходимый ритуал. Но, может, бабушка правильно ругала ее во сне за то, что она опустила руки, слишком сжилась со своей «опустошенностью», носится теперь с ней, как с драгоценностью? «И засохшую розу можно возродить». Инга вздохнула и, мысленно попрощавшись с родными, поднялась со скамеечки и вышла за оградку.