Женщина среднего возраста - Колесова Наталья Валенидовна

Пора, пора, давно пора…

Первой позвонила, естественно, мама — с полным списком пожела-ний. Хоть бы одно какое-нибудь исполнилось за все сорок лет моей жиз-ни! Например, вдруг возникло 'сибирское здоровье'. Или привалил ме-шок денег. Или эта, как ее… вечная любовь.

Потом отметились сестра, зять и племянники. Пожелания те же.

После этого телефон онемел. Я посматривала на него с тревогой и то и дело проверяла на предмет исправности. Трубка добросовестно гу-дела. Я начала злиться: ну и что, что я не желаю праздновать свой день рождения? Уж набрать-то номер не проблема! Или услышать поздравле-ние можно только в обмен на вкусное угощение? Ну не сволочи ли? По-забыть о такой исторической дате!

В утешение я съела еще одно пирожное и решила откупорить буты-лочку шампанского. В этом деле я не дока, да еще смертельно боюсь вы-рывающейся из горлышка пробки, а потому вскрыла бутылку чуть ли не через полчаса, красная и шипящая от раздражения, как само шампан-ское. Замахнула холодный напиток, немедленно налила второй бокал и поплелась с ним по коридору на стук в дверь. Заглянула в глазок — там болталось нечто цветное и яркое…

Шарики!

Напустив на лицо соответствующую суровость, открыла дверь.

— Сюрпри-из! — завопили мои школьные подруги, выскакивая из-за рвущихся к потолку шаров.

— Мы проходили мимо…

— Замерзли…

— Решили попить чайку…

Вперед, как доказательство, высунулась внушительная коробка тор-та. И бутылка — с чайком, надо полагать. Я ухмыльнулась.

— Замерзли?

— Да!

— При пятнадцати градусов тепла?

— А знаешь, какой на улице ветер?!

— А бутылка зачем?

— Так греться!

— А. Тогда входите.

Мы прикончили шампанское и надрезали белый пышный бок торта, когда в дверь снова позвонили. Переминавшиеся на пороге Роман с Се-регой завели знакомую песню:

— Мы проходили мимо… Женя, ты так хорошо выглядишь… А Серега и говорит: 'Тут Женька живет, давно не видели'.

— А цветы мы просто из любви, не на день рождения…

Я уткнула нос в букет — три хризантемы, не фига себе студенты разо-рились!

Длинный Роман глянул через мое плечо:

— Смотри, Серый, они уже торт лопают!

— Ой, ма-альчики пришли! — запели из комнаты уже 'поплывшие' под-ружки.

— А свечи задували? — ревниво спросил Серега, торопливо стягивая кроссовки.

— В моем возрасте, — поучающе сказала я, — стоимость свечей уже превышает стоимость торта! Да хватит вам тортика, иди руки мой!

— Жень, я открываю шампанское!

— Угу, только не в люстру!

Роман попал в дверцу шкафа, и дело пошло веселее. Народ прибы-вал с периодичностью в четверть часа — клялись, что не сговаривались, что проходили мимо, зашли попить чайку, поговорить, позвонить по те-лефону… пописать, наконец, — но только не из-за моего дня рождения. Цветов, тортов, бутылок все прибавлялось, сидячих мест — уменьшалось, пришлось пойти к соседям за табуретками.

Веселая, румяная и чуток хмельная я побрела на очередной звонок. Открыла дверь, не спрашивая и не заглядывая в глазок.

— И кого у нас еще не хватает?..

И осеклась.

Андрей стоял, прислонившись плечом к стене и похлопывая себя по бедру персикового цвета розой.

— Здравствуй, — сказал он.

— Здравствуй, — сказала я.

Он глубоко вздохнул, поглядел на потолок и начал заготовленную, похоже, речь.

— Извини, я знаю, сорок лет не празднуют…

В это время нас оглушил очередной взрыв смеха. Андрей осекся и заглянул мне за спину.

— У тебя гости… извини, я помешал…

— Ничего. Сегодня все приходят без приглашения.

Он принял это на свой счет.

— Я… — махнул рукой с цветком и отступил от двери. Я молча смотрела на него. Он был в джинсах и пестрой майке, хоть и явно дорогих, но все же не казался таким лощеным, компетентным и недоступным, как всегда. Даже волосы не такие уложенные. Через секунду стало понятно почему — Андрей взъерошил их пятерней. Он казался растерянным. Я спросила ос-торожно:

— Это мне?

— Что? А, да, извини, я дурак, это тебе! Я просто хотел поздравить… не знаю, розы какого цвета ты любишь…

— Этого! — мгновенно сказала я.

Мы молча смотрели друг на друга. Андрей снова взъерошил волосы.