Запутанные связи - Гибсон Рэйчел

- Нет. – Мик положил свой кий рядом с кием Стива и оглядел бар. В будние вечера оба заведения – и «Хеннессис», и «Мортс» - закрывались в полночь. – Я хочу посмотреть, как справляется бармен в «Мортс».

- И как у него дела?

- На порядок лучше, чем у предыдущего. Мне следовало хорошенько подумать, прежде чем нанимать Ронни Ван Дамма с самого начала. Большинство Ван Даммов бесполезны. – Мик вынужден был уволить Ронни две недели назад за постоянные опоздания и передергивание своего «огурчика» прямо во время работы. – Новый парень раньше управлял баром в Бойсе, поэтому надеюсь, что он справится.

Конечной целью Мика было найти управляющего для «Мортс», чтобы самому работать меньше и получать хорошие деньги. Он не верил, что государственная пенсия или Социальная защита смогут обеспечивать его на всю оставшуюся жизнь, поэтому осуществлял собственные вложения.

- Дай знать, если потребуется помощь, - бросил Стив на ходу. И его хромота была практически незаметна.

Мик не был в Ираке, когда «птичку» Стива сбили, но у него и самого случалась пара достаточно серьезных аварий. Ему приходилось совершать экстренную посадку в Афганистане, когда ракета попала в его «Апач». Приземление прошло не совсем успешно, но он выжил.

Мик любил летать, и это было практически единственным, чего ему не хватало из прошлой жизни. Но он совершенно не скучал по песку, пыли и политическому аспекту службы в армии. Мик предпочел бы быть сбитым, чем сидеть и ждать приказов только для того, чтобы собраться и отменить миссию в последний момент.

Теперь он живет в маленьком городе, где мало что случается, но скука его никогда не одолевала. Особенно в последнее время.

Мик посмотрел на пустой танцпол в противоположном конце бара. По выходным он обычно приглашал музыкальную группу, и зал был полон. Сегодня лишь несколько человек стояли вокруг и разговаривали, другие сидели за столами и у барной стойки. К девяти вечера по Ночам Перелома бар обычно пустел за исключением парочки заблудившихся посетителей. Пока они с Мег росли, отец временами брал их с собой в бар и разрешал разливать пиво по кружкам. Он учил их, как налить идеально. Теперь Мик понимал, что это не та вещь, которой стоит учить детей, но они с Мэг любили разливать пиво.

«А твой отец пусть и не был верным мужем, - говорила Мэдди, - но разве за это стоит стрелять в человека трижды, а потом стоять и смотреть, как он истекает кровью на полу бара?»

За последние два дня Мик думал о своем отце больше, чем за предыдущие пять лет. Если Мэдди права, то мать наблюдала за смертью отца, и Мик просто не мог выбросить эту картину из головы.

Мужчина сел на край бильярдного стола, положил ногу на ногу, наблюдая за тем, как Стив берет «Хейнекен» из холодильника и откручивает крышку. Мик знал, что официантка Элис Джонс была убита за барной стойкой, а его родители умирали перед ней. Он никогда не видел снимки и не читал рапорты, но долгие годы он постоянно слышал разговоры о той ночи, когда его мать убила отца и Элис, и думал, что знает абсолютно все. Теперь Мик пришел к выводу, что это не совсем так.

За последние тридцать пять лет он был в баре тысячи раз. У Мэг даже была его фотография в возрасте трех лет, сидящем на барном стуле с отцом. Поколения Хеннесси работали тут до изнеможения, и после смерти его родителей, помещение было полностью обновлено и любые следы того, что произошло в ту ночь, уже давным-давно исчезли. Когда Мик входил в заднюю дверь, ему никогда не приходила в голову мысль о том, что его мать сделала с отцом и Элис Джонс.

До сегодняшнего дня.

«Так значит, твоя мамочка абсолютно справедливо выстрелила ей лицо?»- сказала Мэдди.

По какой-то причине он не мог выбросить из головы Мэдди Дюпре и ее чертову книгу. Последнее, чего он хотел в этой жизни – это думать о смерти родителей. Его прошлому лучше оставаться похороненным и последней, кем Мик желал занимать свои мысли, была женщина ответственная за то, что вся эта история вновь всплыла. Она была женщиной-бульдозером и раскапывала те вещи, о которых лучше забыть. Но чтобы остановить ее, Мик мог только связать и спрятать девушку в шкафу.

Хотя в связывании и была своя притягательность, но она не имела никакого отношения к тому, чтобы помешать ей писать.

"Господи, ты как торнадо. Сносишь все вокруг себя", - сказала она. И похоже не важно, что Мэдди была последним человеком на планете, которого ему следовало бы желать. Воспоминание о губах девушки, ее зацелованный, запыхавшийся вид засел в голове Мика.