Ночные кошмары - Робертс Нора

Она вела их вдоль реки, показывая хитроумные запруды, построенные бобрами, лепестки дикой «золотой нити», похожие на струны, и снежно-белые болотные ноготки. А на тропе им встречались другие туристы, как одиночки, так и группы.

Селия часто останавливалась, чтобы сделать снимок. Мужчины относились к этому терпеливо, но без энтузиазма. Когда Оливия заметила красноногую лягушку, Селия щелкнула и лягушку и довольно засмеялась, когда та громко и протяжно квакнула.

А потом она удивила Оливию, проведя по спине лягушки длинным пальцем. Никто из знакомых Оливии женщин не стал бы гладить лягушку. После этого они с Селией улыбнулись друг другу, как заговорщицы.

– Твоя мать нашла родственную душу, – пробормотал Фрэнк Ною.

Оливия хотела показать ей гнездо скопы, когда какой-то карапуз побежал по тропинке, ускользнув от молодых родителей, которые с криком устремились в погоню.

Малыш споткнулся, шлепнулся на четвереньки у самых ног Оливии и завыл, как тысяча волынок.

Девочка наклонилась, но Ной оказался быстрее. Он подхватил мальчика, подкинул его в воздух и весело сказал:

– Опля! Долой слезы!

– Скотти! Ох, золотко, я же говорила, чтобы ты не бегал! – Испуганная мать взяла его на руки, а потом посмотрела на запыхавшегося мужа. – Ну вот, кровь! Он ободрал коленки!

– Вот черт! Сильно? Дай-ка я гляну, сынок… Пока мальчик вопил, Оливия скинула рюкзак.

– Нужно промыть ссадины. У меня есть вода в бутылке и аптечка.

Она начала действовать так умело, что Фрэнк жестом попросил Селию не вмешиваться.

– Подержите его, – сказала Оливия. – Я не смогу промыть рану, если он будет брыкаться.

– Милый, я знаю, это больно. Но сейчас все пройдет. – Мать поцеловала Скотти в щеку. – Большое спасибо. Я сама промою ему коленки. – Она взяла смоченную Оливией тряпочку и вместе с мужем попыталась осмотреть повреждения.

– Просто царапины. Содрал кожу, вот и все, – бодро сказал бледный отец, пока его жена смывала кровь.

Оливия передала ей антисептик, но Скотти хватило одного взгляда на пузырек, чтобы перейти от плача к оглушительному реву.

– Эй, я знаю, что тебе нужно. – Ной вынул из заднего кармана батончик «Марс» и помахал им перед носом Скотти. – Тебе нужно испортить аппетит.

Малыш рассматривал шоколадку полными слез глазами. Его губы дрожали, но реветь он перестал и жалобно прошептал:

– Конфетка…

– Точно. Ты любишь конфеты? Но это особенная конфетка. Только для смелых мальчиков. Бьюсь об заклад, что ты смелый.

Карапуз шмыгнул носом, потянулся за батончиком и не обратил внимания на то, что мать быстро смазывает ему коленки.

– Дай…

– Раз так, держи. – Ной протянул ему батончик, но тут же улыбнулся и отвел руку. – Я совсем забыл. Я могу дать эту конфетку только мальчику по имени Скотти.

– Меня зовут Скотти.

– Не шутишь? Ну, тогда она твоя по праву.

– Спасибо. Большое спасибо. – Мать прижала довольного ребенка к бедру и свободной рукой пригладила волосы. – Вы настоящие спасатели.

Оливия, укладывавшая аптечку обратно в рюкзак, подняла взгляд.

– Если вы собираетесь много ходить, то всегда берите с собой аптечку. Они продаются в сувенирном киоске базы «Риверс-Энд» и в городе.

– Непременно куплю. Вместе с шоколадкой на непредвиденный случай. Еще раз спасибо. – Она посмотрела на Фрэнка и Селию. – У вас замечательные дети.

Оливия хотела что-то сказать, но опустила голову и промолчала. Однако Селия успела заметить ее грустные глаза.

– Из вас получится хорошая команда, – жизнерадостно сказала она. – Но от этого маленького приключения у меня разыгрался аппетит. Лив, когда будет ленч?

Оливия подняла глаза и заморгала. «Лив»? Это звучало твердо и уверенно.

– Чуть подальше есть очень красивое место. Если повезет, мы увидим там пару бобров, а не только их запруды.

Она привела их на свою любимую полянку чуть в стороне от тропы. Там можно было сидеть и смотреть на воду или горы. Воздух был теплым, небо ясным, а летний день – одним из самых замечательных из всех, что бывают на этом полуострове.

Оливия отщипнула кусочек цыпленка и на время умолкла. Ей хотелось последить за Брэди. Они были такими непринужденными, такими дружными… Потом, став старше и вспоминая этот чудесный день, девочка нашла подходящее слово. Ритм. Они двигались, говорили и молчали в едином ритме. У них были шутки, реплики и жесты, понятные только им троим.