Миллионерша поневоле - Мэй Сандра

Хорошо, что только самую малость, потому что через полчаса в дверях появилась невозмутимая Сара со стаканом воды и двумя большими таблетками в руках.

— Говорят, у тебя голова болит? — Д-да…

— Тогда пей, потом посиди пять минут и бегом одеваться.

— Не пойду я никуда!

— Пойдешь как миленькая, потому что я не собираюсь весь вечер улыбаться этой стерве и смотреть, как она выпрыгивает из платья, чтобы увести у тебя мужика.

— Это ты про мою сестру?

— Нет, про мою прабабушку! Так, посмотрим, что нам выбрать… Вот это зеленое, волнами. Отличный контраст — строгая элегантность и безупречный вкус против рождественской елки с глазками.

— Сара, я не хочу…

— Боишься проиграть?

— Ну и боюсь!

— Я все равно притащу тебя, хоть связанную, хоть в ночной рубашке. Быстро вымыла голову и оделась! Сейчас я тебя подкрашу… слегка, чтобы глазки опухшие было не видно… Ресторан все же…

— Какой ресторан? Разве вы не в доме?

— Еще чего! Она же ночевать напросится. Морт заказал нам столик в бывшем баре своей мамы. «Герб Февершемов», да?

— О господи… Там же будут люди…

— Люси, ты совершенно одичала, вот что я тебе скажу. Естественно, будут, времени всего десять. Мальчишки играют дома, Презент спит на крыльце, прислуга за всем проследит. В ванную!

Через полчаса Люси, накрашенная и наряженная, сидела в машине Сары и страдала. Зеленое шелковое платье сидело отлично, и тонкая золотая цепочка пришлась кстати, но ехать в ресторан, где блистает Прекрасная Вероника…

— Ой, Сара, а Морт… он не удивится моему появлению?

— Ой не могу! А кто меня за тобой послал, как ты думаешь? Голова болит… придумала бы что поинтереснее…

— Почему он сам не пришел?

— Он хотел, но я отговорила. Все же хозяин вечеринки. Там будут еще Олаф и архитектор из Глазго, хороший парень.

— Ну да. Мое отсутствие нарушает четкую схему рассаживания за столом…

— Что она несет, боженька! Все, приехали. Иди борись.

— Я не хочу.

— Надо! Вся жизнь — борьба.

Морт поднялся ей навстречу и улыбнулся. — Американский аспирин творит чудеса? Привет. Я рад тебя видеть. Вероника проворковала:

— Чудесное исцеление болящих…

Джош Радецки галантно встал и выдвинул для Люси стул.

— Садись со мной, Люси, пусть Сара поревнует.

Сара громко хмыкнула.

— Люблю оптимистов! Как ты думаешь, зачем молодой красотке вроде Люси принимать ухаживания лысеющего немолодого мужика вроде тебя? Только из жалости, никак иначе.

— Чего это вдруг — немолодого? Я всего на год старше Морта.

— А выглядишь хуже. Вероника опять вмешалась:

— Ну девушка тоже уже не первой свежести, к тому же просватана… Как, вы не знали? Джереми Ривердейл готовится ввести в дом молодую жену с готовым ребенком. Мама на седьмом небе. Ривердейлы — прекрасная семья, наши соседи, бывшие, разумеется.

Люси случайно посмотрела на Морта — и опешила, наткнувшись на бешеный взгляд его почерневших от ярости глаз. Впрочем, голос Морта был спокоен:

— Действительно сюрприз. Поздравляю, не знал.

Сара негромко и тревожно поинтересовалась:

— А я знаю этого Джереми? Люси, ты не рассказывала…

— Он мой старый друг. Ничего больше, но… Веронике больше нравится считать, что я пристроена в хорошие руки. Она такая отзывчивая, наша Вероника.

— Да, и платье ей очень идет. Жаль, что не нашлось ее размера — того и гляди выпадет из декольте… Люси, не сиди ты как мышь под метлой. Действуй!

— Легко сказать…

Морт бросил на Люси свирепый взгляд и едва ли не рявкнул:

— Налить тебе что-нибудь? Люси начала злиться.

— Да! Виски! Чистого!

Он посмотрел на нее странным и тоскливым взглядом — и отвернулся к Веронике.

Старшая сестрица была в ударе. Даже Сара и Джош смеялись ее шуткам, архитектор из Глазго напоминал кролика, имевшего неосторожность влюбиться в удава, а невозмутимый Олаф, успевший выпить бутылку джина, неподвижным взором смотрел в одну точку, находившуюся ровно в середине декольте Вероники…

Разговор перешел на детей. Вероника была категорична — дети современной женщине только мешают. Сара немедленно нахмурилась и ринулась в бой:

— Я с вами совершенно не согласна, Вероника! Тедди стал для меня всем и полностью изменил мою жизнь.

— Для вас — вполне возможно. Но вот сидит моя младшая сестренка. Ее жизнь практически загублена, и, я уверена, она со мной согласится.